— С Нэмьером я почти не виделся. Только после пленения, да пара случайных встреч. Но у таких людей много тайн. Они управляют их жизнями и заставляют делать вещи, странные для непосвященных, но это не так. Причина есть всегда. Нужно разгадать самую главную тайну, и тогда все встанет на свои места.
— Тайны Нэмьера… да, их наверняка много, но нам лучше заняться тайнами Белого края, тогда мы сможем сбежать.
Так хотелось увидеть понимание, огонь в глазах или одобрение. Мне было страшно действовать одной, сколько можно? Но он только вздохнул и задумался.
— Елена, я помогу тебе чем смогу, но бежать… не думаю, что мне это нужно.
— Нэмьер напугал вас рассказами о том, что после этих чар нельзя жить вдалеке отсюда. Может, это и правда, но нужно хотя бы попытаться выяснить…
— Елена. — Гайди заговорил громче. — Дело не в Нэмьере и чарах, дело во мне.
— Это чары затуманили ваш рассудок.
Слова сами слетали с губ — нужно было уговорить его, не бросать же здесь.
— Нет, не чары, пойми, я просто не хочу уходить.
Меня поразило спокойствие, мы будто о погоде говорили. Боги, колдовство слишком сильно повлияло на него.
— Что мне делать за стеной? — спросил Гайди. — Снова убегать, прятаться… я устал. Устал еще до того, как оказался здесь.
Он вздохнул и снова сгорбился, как в темнице. Многое хотелось сказать, но изнуренный вид отбил охоту. Не верилось, что забвение и снег могли быть лучше хоть чего-то, но в сказанном был смысл. За стеной начнутся гонения, а здесь Гайди жил мирно. Калсан вряд ли позволит этому продлиться долго, но у меня язык не повернулся сказать.
Оставшись одна, я снова взялась за книги, и надежды растаяли окончательно. Белый край окружали горы, а все проходы завалили, чтобы не пустить горцев и оборотней. Да и не пробраться мне одной по ущельям. Расстройства не было, только азарт — моя жизнь не могла закончиться так. Не знаю почему, просто не могла и все, боги не допустят такого.
Нэмьер обещал прийти вечером, а Эделина куда-то делась. Пришлось самой заправлять кровать и прятать под нее книги, хотя голова нещадно кружилась. Сегодня он впервые увидит не безвольное тело под одеялом, и хотелось сделать что-то особенное. На такой случай был припасен роскошный зеленый халат с мехом норки.
Не удавалось придумать, как причесаться, ведь требовалось зеркало. Отражение откроет правду — это место обточило меня под себя. Вдруг я уже не отличалась от местных? Вдруг тоже не смогу уехать?
Это оставалось страхами, пока я не видела себя. Но зеркало пришлось взять, не вечно же прятаться. Руки тряслись, пока я медленно поднимала его. Пояс халата, мех на груди, а поднять дальше не вышло. Еще чуть-чуть, нужно просто сделать это резко.
Сперва показалось, что зеркало отразило белоснежную Бригиту. Но это была я, только без веснушек, они будто растворились. Вспомнились черви, которые заводились в трупах животных. Они копошились в них, как чары во мне, и глаза приобрели странный голубоватый оттенок. Захотелось впиться ногтями в это новое лицо и содрать его. Выдернуть жуткие волосы, которые стали светлее. Некоторые пряди еще хранили былой оттенок, другие совсем побелели. Это была не я, а подделка!
В дверь постучали, и меня отпустило. Даже подумалось, что не все так плохо, по крайней мере внешность не стала уродливой.
Только после второго стука стало ясно, что кто-то пришел. Эделина, наверное.
— Войди.
Зеркло отразило, как дверь медленно открылась. Боги, это был Нэмьер! А я так и стояла с распущенными волосами и в халате. Одно дело без сил лежать в постели, но стоять так посреди комнаты…
— Добрый вечер, — поздоровался он, — как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — взвизгнула я и повернулась.
Нэмьер поднял брови и улыбнулся.
— Думаю, сегодня будет последний раз, готова?
Он старался держаться отстраненно, но в глазах блеснул озорной огонек. Я закивала и хотела подойти к кровати, но одеяло было откинуто; как-то неприлично это выглядело. Пришлось положить зеркало на столик и выдвинуть из-за него стул.
Когда я уселась, Нэмьер подошел и опустился на колени. От удивления перехотелось дышать — он стоял на коленях! Его лицо было так близко, и снова появился аромат духов. На этот раз более чувственный, свежий и слегка пряный. Я не могла выдержать столько всего разом и закрыла глаза. Но от этого лишь обострились звуки.