— Но есть только один Черный Кот, который внушил мне желание и смелость стать Ледибаг. И этим Черным Котом всегда будешь ты.
Он пораженно моргает, я и сама удивлена собственными словами. Тем не менее я улыбаюсь, чувствуя странную безмятежность: слова были спонтанными и немного неловкими, но искренними.
Я жду несколько секунд, готовясь после такого признания встретить поток игривых комментариев и каламбуров — и не без причины. Черный Кот приоткрывает рот, словно собираясь что-то провозгласить, но в итоге не произносит ни слова. Вместо широкой гордой улыбки появляется бесконечно нежная и неуверенная, которую он адресовал Тикки. Он опускает веки, прижимает ладонь к сердцу и сдержанно кланяется:
— Рад был служить, моя Леди.
Он выпрямляется, вдруг отводя взгляд:
— Мне надо идти. Дома будут беспокоиться, куда я опять делся. До скорого, моя Леди.
Растерянная — как, это всё? — я позволяю ему обойти меня с последней благодарной улыбкой. Пока он идет к двери, через которую я пришла, я еще не решаюсь развернуться.
— По-подожди, Черный Кот!
Я хватаю его за руку. Он тут же застывает.
— Если нам действительно остается лишь девять дней, я… я не хочу дожидаться следующего нападения Бражника, чтобы снова увидеть тебя. Как знать, если он затаится, я…
Его взгляд становится подозрительным, и я отпускаю его, не находя слов. Месяцами наши встречи происходили во время нападений акум. С более недавнего времени — с целью как можно скорее выследить Бражника и снять с него маску, мы ежедневно назначали встречи, чтобы трансформироваться каждый в своем углу, обменяться через коммуникаторы результатами по поискам или встретиться для опроса бывших жертв. Но здесь… Другое.
Я набираюсь храбрости. Я думаю об этом уже некоторое время, но никогда не подозревала, чтобы высказать вслух будет так сложно.
— Ты занят завтра после обеда? Мы могли бы… мы могли бы погулять. Я хочу сказать, пойти куда-нибудь. Вместе. Ну то есть, не во время нападения. Короче, как друзья. Эм…
Я замолкаю, раздраженная собственной речью — будто это неуклюжая Маринетт, а не супер-героиня Ледибаг. К моему изумлению, Черный Кот хмурится, держась настороже.
— Моя Леди, скоро я стану лишь простым гражданским, — решительно заявляет он. — Я больше не хочу знать твою личность. Это слишком опасно для нас.
— Д-да нет же! Я говорила о том, чтобы встретиться как Ледибаг и Черный Кот. Возможно, мы могли бы…
Just maybe…
Абсурдность ситуации, наконец, бросается мне в глаза. Пойти в кино? Поесть мороженого, гуляя по набережным Сены? По-настоящему посетить Лувр и его особую выставку, посвященную кошкам в Древнем Египте? Даже не знаю, сколько раз Черный Кот предлагал мне подобные вещи, словно это самое простое и очевидное, что может быть. Слишком занятая отказом в целом, я никогда не задумывалась над чисто практической стороной такого свидания: Черный Кот и Ледибаг не могут появиться в Париже, чтобы не вызвать волнения толпы. Нам не будет покоя нигде — средства массовой информации и социальные сети непрерывно бдят и считают своим долгом выслеживать нас. Мы несколько раз познакомились с этим на собственной шкуре, хотя бы даже во время обычных патрулей.
— Правда, наши костюмы создают проблему… Если бы мы могли раствориться в толпе, но…
Мне вспоминается его шутка насчет Вайзза, «потрясающей черепашки», как и несколько комментариев за последние месяцы. И меня вдруг осеняет.
— Черный Кот, ты любишь мангу?
— Э… да?
Он распахивает глаза, взятый врасплох.
— В Большом Дворце в следующие выходные будет слёт, — поспешно добавляю я. — Из тех фестивалей, когда половина посетителей приходят в маскарадных костюмах, и даже, будучи в трансформации, мы останемся незамеченными, а?
Алья еще вчера рассказывала мне о таких слётах, посвященных греческой культуре и манге, в которых она регулярно участвует. И особенно о нынешнем пристрастии фанатов к костюмам Ледибаг и Черного Кота. Один из таких слётов должен был состояться в конце недели, и она собиралась привести туда Нино. Что мне мешает со своей стороны пойти туда с Черным Котом?
Я щелкаю пальцами и улыбаюсь, воодушевленная собственной идеей. Идеальная возможность!
— Конечно, будем надеяться, что Бражник не покажет носа!
Поначалу замкнутое лицо Черного Кота становится сияющим. Прежде чем я успеваю сделать что бы то ни было, он с приглушенным смехом прижимает меня к себе.
— Спасибо, моя Леди. Я давно уже и не надеялся, что ты согласишься… Спасибо!
…I’ll come home
Его голос прерывается, как мне сначала показалось, смехом. Потом он вздрагивает и сильнее сжимает меня в объятиях, прерывисто дыша.
— Спасибо, — глухо повторяет он. — От всего сердца. Спасибо…
В итоге я потрясенно провожу ладонями по его бокам — странно дрожащим, будто он сдерживает рыдание — и нерешительно обнимаю его. Закрываю глаза.
О, Кот… Для тебя это было настолько важно?
«Он более хрупкий, чем кажется».
Внезапное чувство вины сдавливает мне горло, и я прогоняю из мыслей обвиняющее выражение Плагга.
— У нас есть еще несколько дней. Нам надо лишь воспользоваться ими, Черный Кот. Будем считать это… справедливой компенсацией за всё время, проведенное на амбразуре ради защиты нашего города.
Я кладу голову Черному Коту на плечо и с благодарностью крепче обнимаю его.
— Рано или поздно я загоню Бражника в угол. Когда Париж будет, наконец, избавлен от него, я попытаюсь связаться с тобой. И плевать на правила. Мы подумаем над надежным способом, местом, где ты сможешь оставить мне свое имя. Когда придет время, я раскрою его и найду тебя. Обещаю.
Он делает чудное движение руками, тихо сопит, и я понимаю, что он яростно вытирает глаза. Я жду, пока он закончит, будто ничего не случилось, а потом почти неохотно отступаю. Давно я не была так близка с ним — обычно я не позволяю себе этого. Он уже носил меня на руках, словно принцессу, когда думал, что прячет в безопасное место простую Маринетт, и я невольно понимаю, что в его руках всегда до странности хорошо. Чувствуешь себя под защитой, уверенно — наверняка воздействие супер-геройской личности.
Не зная о мелькающих в моей голове мыслях, Черный Кот дарит мне сияющую улыбку:
— Согласен. Спасибо!
Я снисходительно хлопаю его по плечу.
— Ну же, Котенок, соберись. До завтра, окей? Я свяжусь с тобой в три часа как сегодня, и мы всё организуем. Ну, конечно, если не нападет какая-нибудь акума!
На короткое мгновение глаза Черного Кота затуманиваются. Его улыбка становится загадочной.
— Да. До завтра, моя Леди, — хрипло отвечает он. — Не могу дождаться.
Он медленно отстраняется, делает несколько шагов к двери и застывает. Его кулаки в перчатках медленно сжимаются, он опускает голову, а его плечи дрожат. Я сдавленно шепчу:
— Черный Кот?..
Он разворачивается и снова обнимает меня — сильнее, чем когда-либо обнимал. Одна когтистая рука властно зарывается в мои волосы. Зажатая, прерывисто дыша, я чувствую, как его ледяные губы касаются моего лба в долгом поцелуе. После чего он шепчет, не отрываясь от меня:
— Я люблю тебя. Возможно, ты уже знаешь. И я догадываюсь, что это не взаимно. Неважно. Я просто хотел сказать. Я люблю тебя. Я люблю тебя, Ледибаг…
Его голос прерывается.
— Прости.
Он резко отталкивает меня. Удивленная, я едва не спотыкаюсь.
— К-кот? Подожди!
Who am I, darling to you?
Он уже устремляется к двери. Зеленая вспышка рассекает снежные хлопья, раздается знакомое потрескивание — такое же, как когда я снимаю трансформацию. Я ошарашена, инстинктивно закрываю руками лицо и падаю на колени, опустив голову, зажмурившись. Беспомощная, я нерешительно кричу:
— Черный Кот!
Я слышу звук его бегущих шагов по снегу. Потом хлопает дверь. Где-то надо мной раздается гнусавый голос Плагга, и я подпрыгиваю, чувствуя, как скручивает желудок.
— Но… Но что опять случилось? Подожди меня!
Я невольно открываю глаза и отваживаюсь на взгляд из-под скрещенных рук, как раз вовремя, чтобы увидеть, как фигурка Плагга проходит сквозь стеклянную дверь. А потом на двор вновь опускается тяжелая тишина.