Алья легонько толкает меня плечом, и я, наконец, поднимаю взгляд от своего сока. Ее улыбка успокаивающая, почти сияющая. Для нее стакан всегда наполовину полон, узнаю ее в этом.
— Возможно, да, — бормочу я.
— Не всё сразу, Маринетт, окей? Ты всем нам пустила пыль в глаза со своей ремиссией, но ты не Суперженщина!
«Не всё сразу».
Я застываю, горло сдавливает. Алья не знает, но это то, что Тикки постоянно мне повторяла.
— Впрочем, и я тоже, — продолжает она тише. — Но думаю, я поняла то, что ты сказала мне сегодня утром в лицее.
Ее тон радикально меняется. Она задумчиво скрестила руки.
— Я тебе уже год повторяю, что мы в этой истории победители. Но сегодня перед толпой я… Я поняла, что думать, как я, вовсе не так просто. Сожалею, что была такой напористой… Можешь простить меня?
— Уже простила, Алья.
Поколебавшись, она робко обнимает меня, и я благодарно обнимаю ее в ответ. Я боялась, что она еще обижается на меня за это утро, но, похоже, у нее были точно такие же страхи. Она с облегчением смеется, и с моих плеч будто падает груз.
— Я тоже хотела бы извиниться, — тише добавляю я.
— Да не беспокойся. Ты можешь ранить, когда нервничаешь, но не до такой степени.
Она хлопает меня по спине, одновременно подмигивая.
Торжественные аплодисменты вырывают нас из нашего пузыря: Кагами только что разгромила Аликс наголову. Наша чемпионка по роликам хлопает жвачкой, на редкость молчаливая. Она обменивается с Кагами вызывающим взглядом, а потом они немедленно начинают новый раунд под приветственные возгласы однодневных болельщиков.
— Завтра для всех нас начинается новый год, — вздыхает Алья. — Это хорошо, а?
— Да, конечно.
Поскольку я не однажды читала и слышала ее речь, я прекрасно поняла: Алью до сих пор заставляла держаться возможность найти смысл в трагедии. Пользу в катастрофе. Она не случайно стала нашим официальным представителем…
— Наслаждайся своим праздником и остальными, Алья. И обещаю, что поем еще немного.
— Надеюсь, — пафосно ворчит она. — В противном случае будешь иметь дело со мной.
Она строит мне большие глаза, как делает, когда предостерегает своих маленьких сестер, а потом вскакивает с места.
— Ну ладно, десерт не организуется сам по себе, а? До скорого!
Я вначале удивляюсь, но потом начинаю подозревать, что она хотела освободить место: Макс вызвал Кима на дуэль в Mecha Strike, таким образом освободив Адриана, который уже направляется в нашу сторону.
— Она вся ваша, мессир Кингсмен, — иронизирует Алья, изобразив реверанс.
— О, нет, Алья, и ты тоже? — театрально сокрушается Адриан.
Алья хохочет. Она берет Нино за руку и уводит его на кухню. Я растроганно улыбаюсь, но быстро перестаю, когда Адриан падает на подушки рядом со мной. Сердце выбивает дробь — опять. Через несколько секунд руки начнут дрожать, а щеки — краснеть…
…так будет каждый раз?
Злясь на саму себя — прошел почти год, это становится смешно! — я решительно отбрасываю колебания и обнимаю его, уткнувшись лицом в его рубашку — теплую, мягкую. Адриан тут же застывает. Его сердце под моим ухом начинает биться быстрее. Парадоксальным образом это успокаивает меня.
— Э… Ладно, — выдыхает он, превратившись в статую.
Прижавшись к нему, я заставляю себя не мямлить.
— Ты… ты не против?
— Вовсе нет. Наоборот. Но… ты в порядке? Твой разговор с Альей выглядел серьезным.
Я киваю:
— Мы поссорились сегодня утром. Теперь всё хорошо, но… Она произнесла слова, которые напомнили мне о Тикки.
Мгновение он словно колеблется. А потом его рука осторожно обнимает меня, и он откидывается на подушки. Долгим поцелуем прижимается к моему лбу у основания волос: это его способ выразить мне свою нежность — с самого начала, со двора у Мастера Фу. Я сглатываю, сердце переворачивается.
— Вот так, — шепчет он, крепче сжимая объятие. — Тише, моя Леди.
Я улыбаюсь про себя.
— Будь осторожен. Тебе следует перестать так меня называть, по крайней мере, на неделю. Если Алья тебя услышит, у нее могут появиться подозрения.
— Ну, это просто невозможно. У меня всегда есть перечень четких обязательств, касающихся каждой встречи с моей прекрасной напарницей.
Я немного горько смеюсь.
— Полная чушь. У меня больше нет ни маски, ни квами.
— Возможно. Но она тебе не нужна, чтобы быть моей героиней.
Аккорды гитары смешиваются с приглушенными позвякиваниями файтинга. Мурлыканье без слов Розы смешивается с электронными звуковыми спецэффектами видеоигры и восклицаниями зрителей. Снегопад возобновился с новой силой, и снежинки потрескивают на окне. Стук сердца Адриана убаюкивает меня — мирный, успокаивающий.
Я опускаю веки, вымотанная, но безмятежная. Я чувствую себя в безопасности, как никогда.
— Марине-е-е-е-етт? — вдруг кричит Алья с кухни. — Что ты сделала с тортом? Ты же с ним пришла?
Адриан тихонько раздраженно вздыхает. Я распахиваю глаза.
Упс.
— А, так Алья действительно заказала торт на этот вечер! Он по-прежнему здесь, в холодильнике. Я тоже подумал, что это странно!
Я пришибленно вышагиваю взад-вперед по тротуару.
— Это я виновата, пап, предполагалось, что я принесу его с собой, а я забыла, и…
— Не страшно, малышка. Алек как раз собирался возвращаться домой, он сделает крюк, чтобы отвезти его тебе. Жди его возле дома Альи, чтобы ему не пришлось парковаться.
— Да-да! Спасибо, пап! И мне правда жаль!
— Не беспокойся, Маринетт. Повеселись хорошенько с друзьями. Предупреди нас, когда соберешься возвращаться. Мы с твоей мамой будем ждать тебя. Мы тебя любим.
Я бормочу согласие и еще одно спасибо, после чего нажимаю отбой. Адриан вопросительно смотрит на меня, оставаясь в укрытии внутреннего дворика дома Альи. Я подхожу к нему, тяжело дыша от нервных — и бесполезных — метаний туда-сюда.
— Всё хорошо, подмастерье моих родителей привезет нам торт на машине.
— Супер, мы спасены! — радостно восклицает он.
Я в свою очередь улыбаюсь, еще немного сконфуженная. У меня была одна-единственная задача на сегодняшний вечер, и я умудрилась сесть в лужу. Похоже, кое-что никогда не изменится.
— Повезло, — продолжает Адриан, созерцая снегопад. — Пекарня твоих родителей всего в десяти минутах ходьбы, но я не очень представлял, как мы пойдем туда в такую погоду.
Я быстро проверяю прогноз погоды на телефоне.
— Да. Похоже, улучшаться она не собирается…
Адриан иронично усмехается:
— Плагг должен быть счастлив, он обожает снег и холод. Кстати, куда он делся? Дуется?
Я рефлекторно открываю сумочку, которая оказывается пустой, но я не беспокоюсь.
— Наверное, остался на кухне. Он мастер утаскивать остатки, когда никто не смотрит, — шучу я. — Так что шведский стол — дело века для него!
— Действительно! Во время фотосессий закуски и шведские столы, предназначенные для команд фотографов, сильно редели каждый раз, когда я находился поблизости. Натали даже в конце концов решила, что я не соблюдаю диету, она была в ярости!
Смех у Адриана легкий, почти поющий. С покрасневшими щеками я искренне шепчу:
— Спасибо еще раз, что оставил мне Плагга. Без него было бы… по-другому. И точно сложнее.
— Знаю, моя Леди. Поэтому он и должен был остаться.
— А… А Нууру? Как он?
— Я пробудил его вчера. Это длилось лишь несколько мгновений, но ему немного лучше… Ну, я так думаю. Он вспомнил о своей жизни с моим отцом. Он назвал меня Адрианом, а не Габриэлем. Он сожалел обо всем, что произошло с Мастером Фу.
Улыбка Адриана гаснет. Он достает из сумки маленькую коробочку в черном бархате, которую я узнала бы среди тысяч.
— О, теперь ты носишь его с собой?
— Угу. Мне не хотелось оставлять его в Лондоне совсем одного.
— Да… Понимаю.
Он снова закрывает сумку и робко улыбается мне:
— Кажется, память всё больше возвращается к нему. Возможно, его пробуждение будет легче, если он увидит, какими стали мы оба. Я как-нибудь представлю его тебе, если он согласится… И если ты хочешь, конечно.