Единственным местом в доме, куда не долетали крики, оказалась моя комната — верхний этаж под карнизом. Я запихнул вчерашние штаны под кровать, а она притворилась, что ничего не заметила. (Они зацепились за мои пальцы ног, и это заняло три попытки. Она очень хорошо притворялась.)
Мы перешли к моей коллекции плакатов с «Людьми Икс» («А где Джин Грей?» — «Концепция телепатии меня пугает». — «А. Ну, ясно…») и легендарными математиками («А где Ньютон?» — «Ньютон козел!» — «Я рада, что ты так думаешь, Питер. Иначе сомневаюсь, что мы могли бы остаться друзьями!»), а затем, неизбежно, к синим блокнотам в твердом переплете, сложенным стопкой на углу стола. Уже одна эта аккуратность кричала об их особой роли в моей комнате, которая в остальном выглядела как после бомбежки. («Изучаешь энтропию, Пит? Или ты просто свин?» — «Как знать, Ингрид. Как знать?»)
— Питер, — спросила она, листая страницы и заправляя за ухо выбившуюся легкомысленную прядь светлых волос, — как расшифровывается АРИА?
Я ошеломленно уставился на нее. Простой вопрос — и моя тайная пятилетняя одержимость зависает в воздухе, как подброшенная монетка.
Орел: она посмотрит на тебя как на психа.
Решка: она скажет, что это может сработать.
«Ага, — фыркает голос в моей голове, — можно подумать, шансы равны».
Я начал мямлить, отвечая уклончиво и обтекаемо, но потом подумал: «Она твоя подруга, Пит, подруга, и к тому же супергерой в математике… Она может помочь».
Я тяжко сглотнул и пошел на риск.
— У тебя обсессивно-компульсивное расстройство, так? — спросил я.
Она знала, что я знаю, но за те три месяца, что мы были знакомы, она ни разу не сказала мне об этом прямо. Она настороженно покосилась на меня и кивнула.
— Тебе назначали лекарства?
Ее желваки напряглись. На секунду я испугался, что слишком надавил, но потом она ответила:
— Ана, — скривив губы в горькой ухмылке.
Сокращенное название анафранила. Я тоже какое-то время был на Ане.
— А я на Лоре, — я вытащил из кармана покрытый фольгой блистер лоразепама.
— И как поживает Лора? — спросила она, смягчившись.
Этот бартер был нам хорошо знаком. Назови мне свой медикаментозный костыль, и я назову тебе свой.
— Как обухом по башке, но когда накрывает, лучше любых альтернатив. Как Ана?
— Мысли путает, — кисло улыбнулась она. — Но иногда неплохо снимает напряжение. К чему эти вопросы?
— К тому, что наши мысли — это химия. — Я бросил таблетки на кровать рядом с ней. — А химия — это физика, хоровод электронов. А физика, по крайней мере важная ее часть, — это математика.
Не важно, из чего мы сделаны (углерода и водорода, протонов и электронов), бананы сделаны из того же, чертовы нефтяные скважины сделаны из того же. Важно лишь то, сколько их в нас и как они расположены. Важна закономерность, а закономерность — это территория математики.
Я втянул воздух в легкие и на секунду задержал его в безмолвной молитве: пожалуйста, не называй меня сумасшедшим, — а потом выдохнул.
— У тебя, Ингрид, существует свое уравнение, у меня — свое. И я хочу найти это уравнение.
Она долго смотрела на меня в упор. Пожалуйста.
— Допустим, — сказала она. — С чего мы начнем?
Мы. Я улыбнулся так широко, что у меня чуть не треснуло лицо. Я открыл верхний блокнот, перелистнул на вторую страницу и передал ей.
— Вот.
На странице были нацарапаны элементарные примерчики.
И ниже общая формула для ряда:
Ингрид нахмурилась:
— Последовательность Фибоначчи?
— Да, каждый член — сумма двух предыдущих. Это простейшая известная мне рекурсивная формула.
— И что?
— А то. — Мы подходили к самому главному, и сердце, как старинный будильник, звенело у меня в груди. — Просто подумай. Вот ты, Ингрид, кто ты?
— Девушка?..
— Нет.
— Нет? Еще как да, Пит, но если ты хочешь, чтобы я это тебе доказала, то ты, не поверишь, движешься не в том направлении.
— Я, я…
Ну, класс. Я и до этого двух слов связать не мог, так теперь она еще и перекатилась на живот, сдула волосы со лба и ухмыльнулась мне, отчего кровь окончательно отлила от мозга и благополучно устремилась в южные регионы. Я тяжело выдохнул.
— Я хочу сказать, — медленно проговаривал я каждое слово, чтобы не заикаться, — что отличает тебя от всех остальных?