- Не всё ещё потеряно, пока осталась надежда. В моём сердце тоже затаилась боль. Мой отец тоже погиб защищая Форкентрит, но я верю, что мы ещё сможем победить. Верьте мне. Я как наследница трона Фронервальда обещаю вам, что ваши жизни будут в безопасности. Не по своей воле я взяла бремя, которое может мне и не по силам. Но я верю, что в ваших душах всё ещё живёт дух борьбы и сопротивления. Я призываю вас не опускать руки. Мы сможем противостоять врагу! И я стану всем сердцем за свой народ. Мой отец не оставлял свой народ, когда надежда, казалось, была уже утрачена, и я так же готова бороться до самого конца. Наступят светлые времена, но сейчас мы должны бороться за нашу честь и за нашу свободу...
- Это всё бесполезно! - раздался крик в толпе - Война уже проиграна!
Принцесса пыталась переубедить народ, но этот крик отчаяния был поддержан и вновь по площади раздался шум. Милена не сдавалась, она срывала голос и изо всех сил пыталась вселить в горожан надежду. Но люди были уже разбиты, они отчаялись и не хотели слушать. И тогда на лобное место вышел генерал Линдон и произнёс:
- Нет! Война не проиграна!
Его голос был настолько мощным и громким, что толпа успокоилась моментально, жители обратили на него внимание.
- Я боролся на дальних рубежах, когда война только началась! Я видел тот огонь в сердцах каждого воина, которые боролись со мной рядом! Мы опозорили войска Тарина Белегора и они бежали от нашей силы и ярости! Этот огонь ещё не угас! Он здесь, в сердце каждого из вас! Этот огонь - Фронервальд! Неужели вы позволите захватчикам зайти в ваши дома? Позволите поработить вас и ваших близких? Были времена героев, которые не боялись смотреть в глаза опасности и кровь этих героев сейчас течёт в наших жилах! Каждого из вас я призываю бороться за то, что вы любите! Мы победим! Никому не ступить на священные земли Арденмонта...
Речь Линдона была сильной, и он смог воодушевить народ. Никогда он раньше не выступал перед таким количеством людей, но делал это, будто всю жизнь занимался ораторством. В этот день люди всё-таки поверили ему и принцессе Милене. Они готовы были пойти за принцессу и за Фронервальд в битву. Но этот день не был триумфом. Ближе к вечеру состоялось погребение князя Вернона, на котором присутствовали почти все жители города. Арденмонт накрыл траур, но за ним последовала жажда расплаты за смерть Вернона и за все разрушения, что принесли с собой воины Фронервальда. Принцесса назначила Линдона главным генералом войск Фронервальда и теперь его стратегия решала всё. Начинало вечереть. Во дворце Драголион воцарилась тишина. В одном из его залов, за документами одиноко сидел генерал Линдон. У него было много работы. Он вот-вот собирался отправляться в Даротан, и нужно было отдать распоряжения всем остальным начальникам. Его голова была занята только войной, и он даже не заметил, как в зал вошла Милена.
- Спасибо, что поддержал меня - тихо промолвила она - Без тебя у меня бы ничего не получилось.
- Народ должен верить вам принцесса, я сделал лишь малую часть... - сказал Линдон, не отрываясь от бумаг.
- Не буду тебя отвлекать. Сейчас не время... - сказала принцесса - До завтра...
Линдон сквозь свои глубокие мысли расслышал голос, который так редко был рядом с ним. Он слишком увлёкся бумагами, но сейчас хотел вновь вернуться в Серебряный Ручей, побыть рядом с этим голосом. Это неожиданное желание заставило его остановить принцессу. Линдон взял её за руку и произнёс:
- Останься здесь ещё немного.
- Сейчас ведь совсем не время - сказала Милена - У тебя много работы, да и придворные ещё не спят.
- Просто побудь рядом...
- Хорошо - ответила Милена и села рядом.
Она просто, молча, наблюдала за работой Линдона, и он, не проронив ни слова, продолжал разбирать бумаги. Только изредка смотрел на принцессу и легко улыбался. Её присутствие сохраняло его самообладание. Ему было комфортно и принцессе было просто легко, когда она находилась с ним рядом. Они изредка встречались взглядами и будто о чём-то безмолвно шептались. А когда Линдон наконец закончил работу, проводил принцессу в её покои и сам будто бы отправился отдыхать. Но это было не так. Вместе с Леонардом они каждую ночь, по очереди не смыкая глаз, следили за комнатой Милены. Линдон беспокоился за неё и не мог спать, зная, что кто-то во дворце может причинить ей вред. Он оберегал Милену, как самое великое сокровище, которое дано ему небесами.
Крах свободы
В конце июля жаркие летние дни сменились пасмурной и дождливой погодой. Ливни были редки, вместо них накрапывал отвратительный мелкий дождь. Он прекращался иногда на пару часов, а потом с новой силой обрушивался с неба. Сильный ветер дул с запада, неся с собой тайфуны. На протяжении нескольких дней солнце лишь изредка показывалось из-за туч, дни превратились в бесконечные грязные сумерки. Из рощицы неподалёку от восточного берега Фагерота, пробираясь сквозь ветви деревьев словно змея, поднимался столб дыма. Вокруг огня было выставлено несколько больших палаток. Они поддерживались деревянными колышками и копьями. Среди лагеря раздавался стук топора. Солдаты подбрасывали в костёр побольше дров, чтобы похлёбка в огромном котле быстрее грелась. Это был обед на всех, кто находился в лагере. А находилось в нём не менее тридцати отборных воинов, местный даротанский лекарь, ну и конечно повар, без которого солдаты бы уже померли с голода. Они находились в этом лагере уже чуть больше недели. Жили в тяжёлых полевых условиях. Всё было распланировано строго по расписанию, каждое утро и вечер делалась перекличка, и если уж солдата не было на месте, то появлялись подозрения на то, что он дезертир. Однако такого почти не случалось. Если уж солдаты пропадали, то только из-за того, что задерживались на охоте. Вот к костру потянулись рядовые с железными мисками и ложками. Повар своим большим половником разливал порции похлёбки, и солдаты садились, кто где, и вкушали долгожданный обед. Помимо того, что давали на отряд, почти каждый солдат доставал из своей походной сумки что-то съедобное. Эта была еда, которую передавали жёны и родители. Удавалось проносить в лагерь и спиртное, но того, кто был пойман на распитии, ожидало строгое наказание. В этот день никто даже и не пытался достать свою тайную фляжечку, потому что в лагере находился высокопоставленный начальник. Пока солдаты гремели ложками из одной палатки вышел статный генерал и последовал среди обедающих.
- Приятной трапезы воины! - командным голосом сказал он.
Все солдаты дружно, в один голос, поблагодарили генерала и продолжили трапезу. А пока генерал скрылся уже в другой палатке. В ней сидел капитан отряда, разбившего в роще лагерь. Увидев генерала, капитан встал и поклонился.
- Капитан Асгард, я надеюсь, не отвлекаю? - промолвил генерал.
- Нет конечно, генерал Линдон. Я готов слушать вас - ответил капитан.
- Я решил, что вам лучше перенести вашу ставку севернее. Сегодня я получил весть, что в проливе, недалеко от Даротана были уничтожены три корабля Кенингдера. Скорее всего разведчики, которым удалось проскользнуть незамеченными. Видимо Тарин Белегор уже начинает прокладывать пути к Арденмонту. Я беспокоюсь, что их разведчики могут обогнуть Фагерот с севера и тогда уж их уже никто не остановит. Вы должны будете переместится в эту природную бухту, недалеко от Скалы Ворона - указал на карту, лежащую на столе, Линдон - Там вы дождётесь несколько судов и вместе должны будете наблюдать за северным побережьем.
- Так точно генерал, будет выполнено - уверил Асгард.
- Хорошо капитан, буду надеяться на вас, желаю удачи. А я отправляюсь дальше, на юг к предместьям Даротана.
- Может быть, вам дать носильщиков или несколько солдат для охраны?
- Нет спасибо капитан, я привык путешествовать без лишнего хвоста.
Линдон попрощался с капитаном и отправился к палатке, где уже были готовы два чистокровных тагенвальдских мерина. Из палатки вышел Леонард и вынес внушительных размеров поклажу. В основном это была еда, вода и рабочий материал генерала Линдона. Но больше всего веса поклаже придавало обмундирование и оружие.
- Ну что, готов? - спросил Линдон у Леонарда.
- Да, генерал можем отправляться - ответил он и, оседлав коней, Линдон и Леонард покинули лагерь, направившись по неширокой тропинке на запад. Вскоре тропка вышла из леса и перед глазами появилась обширная равнина, а дальше скалистые обрывы, омываемые морем. Тропинка, наконец, повернула на юг и с этого момента не меняла своего направления. Генерал и его вассал медленно следовали вперёд. Сырая земля вылетала из под копыт коней и звучно шлёпалась в лужи, оставленные утренним дождём. Тусклое солнце едва просвечивалось через серые тучи, ветер обдувал открытую равнину.