— Что же в последнее время произошло много неприятных событий. Не буду отрицать, что Фронервальд задолжал Кенингдеру и надеюсь, что оккупация наших территорий не была знаком не доброй воли со стороны наших давних друзей. Нам нужно было время, чтобы выплатить долг и для этого мы и здесь, чтобы загладить то недоразумение, которое возникло между нашими королевствами.
Король приказал внести несколько сундуков, которые принесли слуги с корабля. В них было золото, которое составляло часть долга Кенингдеру.
— Здесь обещанный платёж королю Шаддару — сказал король — Мы готовы в короткие сроки отплатить и оставшуюся часть. Я надеюсь на то, что ваши люди возвратят нам оккупированные территории.
— Что же, это добрая весть — сказал Белегор — Но боюсь, мы не можем снять оккупацию с ваших земель.
— Что? Но почему? Мы выплатили часть долга.
— Да, но договор был не выполнен в срок. И в нём не указывалось о снятии оккупации. Мы не можем уйти, пока долг не будет выплачен сполна.
Король был явно рассержен:
— Но как вы смеете? Вы не вправе отбирать наши земли!
— Мы как раз и вправе… — ответил Белегор — вправе владеть частью ваших земель, пока вы владеете частью наших богатств. Мы можем составить новый договор, о выплате вашего долга, но восточные острова останутся за нами.
— Это не слыханная дерзость.
— Можете считать это чем угодно. Судьба ваших земель в ваших руках. Король Шаддар и так ещё слишком мягко обошёлся с вами.
— Мягко? Я не потерплю этого издевательства и деспотии! Так и передайте королю. Золото отправиться с нами обратно в Форкентрит и я не выплачу королю ни гроша, пока вы не снимите оккупацию!
— Вы делаете большую ошибку король. Подумайте, прежде чем сделать это.
— Мои слова тверды. Я не дам Шаддару манипулировать мной. Переговоры окончены!
— Я попрошу вас успокоиться король. Я не думаю, что эта весть обрадует моего государя. Брешь в дружбе Кенингдера и Фронервальда только расшириться.
— Наш союз уже был расторгнут, когда ваши солдаты пришли на нашу землю. Пусть Шаддар Мордир одумается! Это всё!
Такие переговоры были неожиданны для всех присутствующих. Белегор был в большом недоумении и не мешкал с посланием королю Шаддару. Медельин же приказал слугам забрать золото из Глассариана и отправляться назад в столицу. После этого дня, напряжение между Фронервальдом и Кенингдером ещё больше возросло, и сам Медельин готовился к самому плохому. Перед отплытием обратно в Форкентрит между ним, генералом Линдоном и адмиралом Вонгом состоялся разговор.
— Что же, напряжённая обстановка теперь будет на Островах Свежести. Не отрицаю той возможности, что Шаддар может развязать войну или продолжить оккупировать наши земли — говорил Медельин.
— Я думаю, всё же нужно было отдать им золото. Это решение не принесёт хороших плодов, чует моё сердце — сказал Вонг.
— Да, возможно, но я больше не собираюсь быть марионеткой короля Шаддара. Пусть они знают, что величие Фронервальда ещё не кануло в прошлое. Если Кенингдер развяжет войну, я буду готов… Генерал Линдон, я могу на вас рассчитывать?
— Конечно, ваше высочество — ответил Линдон.
— Последите за действиями Белегора и солдат Кенингдера. Если они задумают оккупировать соседние острова, то сообщите адмиралу Вонгу. Вы адмирал отправитесь в Денадейн и будете ответственны за патрулирование пролива между Тагенвальдом и Дейном. Дагонгор пришлёт мне весточку из Остена, если войска Кенингдера ступят в Тагенвальд, а я когда вернусь, отправлю флот к Фомероту. И помните — это приказ. Кенингдер нам больше не союзник. Если их солдаты ступят на нашу землю, мы должны дать им отпор.
Король и адмирал Вонг попрощались с Линдоном и ступили на корабль.
С этого момента война на Островах Свежести казалась лишь вопросом времени. Её никто не хотел, но Тарин Белегор и его люди только и ждали приказа, чтобы оккупировать новые земли. Посланник короля пребывал в дурном настроении. Он отправил весточку в Дол-Ластер и ждал ответа. Он посмеивался над дерзостью короля и уже представлял себе его на коленях, вымаливающего прощение. Однако он понимал, что надо действовать осторожно. Тем более что о воинах Фронервальда ходили легенды, о их доблести и чести слагали песни. Белегор ненадолго остался в Глассариане. В эту ночь он отправился в предместья с небольшим отрядом солдат. Ночь опускалась на небольшие домики, из которых валил дым. Неподалёку от них находилась старая заброшенная часовня, к которой и последовал Белегор. Там его уже ожидал таинственный человек в чёрном балахоне. Было очень темно и из-под его капюшона виделись лишь губы. Он поприветствовал Белегора: