И я точно знаю, что на другом конце линии Блэк.
Джейк помогает мне в доме, но не говорит со мной. Достает аптечку, хватает бинт и делает повязку на моей ноге, присаживаясь на корточки напротив меня. Я смотрю, как он сжимает ладони в кулаки — так сильно, что они белеют от усилия.
— Джейк… пожалуйста, поговори со мной.
Но он не слушает. Он в том месте, куда уходит время от времени, чтобы сбежать от происходящего. Джейк ускользнул туда и удерживает себя там, оставляя отметины от ногтей на ладонях, помогая себе болью остаться там, где ему нужно или хочется быть.
— Джейк, — снова говорю я и тянусь, чтобы дотронуться до него.
Молниеносным движением Джейк хватает меня за шею и душит, и мне приходится бить его, чтобы он отпустил. Но он даже не реагирует, а его взгляд как будто проходит сквозь меня. Всхлипывая, я бью его по лицу, и Джейк, наконец, отпускает меня, отходит назад и поднимает руки вверх в защитном жесте.
А потом смотрит на меня и говорит:
— Блядь.
Делает шаг ближе, и я сажусь на прежнее место, но, так и не приблизившись ко мне, Джейк качает головой.
— Я же сказал, что меня уже сломали, Эдди. Я снова туда вернулся, в тот момент. Когда я там — я не осознаю настоящего. Тебе нельзя быть со мной рядом, когда я там. Это опасно, я могу тебе навредить, — говорит он, направляясь к двери.
А я остаюсь на месте, не зная, что делать. Как мне его вернуть. Как помочь… Но в этом-то и проблема, да? Я не могу ему помочь.
— Он не возвращался, так что, наверное, еще где-то в твоем городе, — говорит Роуз по телефону.
Я не слышала и не видела его уже неделю. Мне хочется извиниться. Хочется сказать, что я все еще тут, что не оставлю его одного в том месте. Просто я не могу и не знаю, как его удержать.
— Я его не видела, — говорю я в ответ.
— Он тебе рассказывал, что делал последние полгода? — спрашивает она.
— Нет, — говорю я и подхожу к окну.
— Он ушел из Клуба. Жил тут, у нас. Работал с Блэком и бросил пить. Старался измениться. Я думала, что твое возвращение будет к лучшему. Ты же знаешь, что он болен? Не знаю, что это точно, наверное, посттравматический синдром. Он вроде работал над этим с психотерапевтом.
Эта информация шокирует.
Джейк бросил Клуб.
Джейк работал с психологом.
Джейк искал помощи.
— Почему? — Мой вопрос обо всем сразу.
— Из-за тебя, конечно! Он хотел измениться, чтобы быть с тобой.
— Но я не хочу, чтобы он менялся, Роуз.
— Я знаю, малышка. Но ему самому это нужно, вот что важно в данном случае.
— Тогда где он?
— Он не может быть далеко, Эдди. Он где-то поблизости.
Я прощаюсь с Роуз и начинаю думать о том, где Джейк может быть. Хватаю ключи и выхожу из квартиры. Напротив моего дома есть отель, и я бегу туда — нужно попытать удачу. Называю портье имя Джейка и смотрю, как он проверяет номера, а потом называет мне, в каком номере тот остановился. На телефонный звонок он не отвечает, так что я поднимаюсь и стучу, стучу, стучу. Дверь распахивается, и пьяный, полуголый Джейк показывается на пороге.
— Ты… — выплевывает он и идет внутрь, оставляя дверь открытой, чтобы я могла войти.
В комнате полно осколков разбитых бутылок.
— Джейк, почему ты остался? — Я вхожу и закрываю за собой дверь.
Он поворачивается ко мне, зло ухмыляясь.
— Потому что ты, блядь, такая, что… Смешно это все, да?
Пинает ботинок и садится.
— Джейк, мне жаль, что я тебя обидела. Прости меня.
Он смотрит вверх, на меня.
— Знаешь, раньше никто передо мной не извинялся.
Это сложно, и я не знаю, как ответить.
— Привет. Я — Эдди. — Протягиваю ему руку, а он смотрит так, словно увидел ядовитую змею. — Джейк… пожми мою руку и представься.
Он встает на нетвердых ногах и хватает мою ладонь.
— Я Джейк, и на прошлой неделе я заколол одну суку на глазах у своей лживой девушки. Приятно познакомиться, Эдди, — говорит он, пожимая мне руку и сразу же отпуская ее.
— Джейк, я вернусь завтра. Будь трезвым.
— Только если ты раздвинешь ножки, — говорит он, и я ухожу, громко захлопнув за собой дверь.
Глава 32
Джейк
Я ошибся.
Я ужасный человек.
Я не заслуживаю даже просто жить.
Почему я? Это же вопрос на сто тысяч баксов, серьезно. Я все гадаю об этом — почему все же я?
Я убивал.
Пытал.
Я очень много трахался.
Но весь этот секс был бессмысленным.
До нее.
До Эдди.
Я пью, чтобы заглушить боль. Ту боль, которую причинил ей, тот вред, который не имел права наносить. Ей, взгляд на чье лицо может ранить меня так, как не могло ничто и никто до этого. И понимание того, что я сделал или, скорее, куда отправился — в то место, где не был уже очень-очень долго. Я работал над этим вместе с психотерапевтом. Он пытался починить в моей голове что-то, заставить поверить, что я не такой уж засранец. А потом этот внезапный срыв, и я снова там же, откуда начинал.
Остаюсь трезвым, как она и просила. Не могу заставить себя уехать и оставить ее полностью без защиты. Думаю, я люблю ее — мое чувство очень сильное, настолько, что я готов снять с себя кожу, только бы быть с ней рядом.
Стук в дверь тихий и неуверенный. Я уже оделся, принял душ и прибрал в номере. Понимаю, что хуже уже быть не может и нужно встать.
Открываю дверь и вижу Эдди — она смотрит в пол, не желая встречаться со мной взглядом.
— Привет, я — Джейк, — говорю я, протягивая руку, играя в ее игру.
Она протягивает свою, в которой зажат лист бумаги.
— Привет, Джейк. Я — Эдди, — отвечает она, пожимая мне руку, которую тут же отпускает, оставляя в ней письмо, то самое, которое я написал перед приездом.
— Эдди, хочешь пойти пообедать? — спрашиваю я абсолютно чужим голосом.
Это срабатывает. Она улыбается, и мое сердце бьется быстрее. Я смотрю чуть ниже, на ее шею, и вижу там едва различимые синяки, которые сам же и оставил. Поднимаю руку, чтобы извиниться, но Эдди убирает мою ладонь.
— Все хорошо, Джейк. Прошу тебя, — молит она.
Я киваю, выхожу и запираю за собой дверь, и когда мы выходим из отеля, располагаю руку на спине Эдди.
Мы идем в маленькое кафе поблизости от ее дома. Она делает заказ, и я беру то же самое. Мы сидим и смотрим друг на друга, неуверенные, кто должен начать разговор.
— Мне нравятся твои татуировки, — наконец говорит она.
— А мне твои сиськи, — парирую я, заставляя ее улыбнуться.
— Они не стали больше, — говорит она с улыбкой.
— Стали, — говорю я, прекрасно осознавая, что так и есть.
— Так может быть только в одном случае, — говорит Эдди, а потом удивленно распахивает глаза.
Затем вскакивает, опрокидывая стакан с водой.
Я с волнением вскакиваю вслед за ней.
— Джейк, отведи меня в аптеку, — говорит она, бросая деньги на стол.
Это выводит меня из себя.
— Аптека? Эдди, это не очень романтично.
— Джейк, у меня увеличилась грудь, — говорит она, будто я каким-то хреном должен догадаться, о чем она толкует.
Аптека всего в нескольких кварталах, и мы направляемся туда. Я следую за Эдди вдоль стеллажей, пока она не останавливается там, где нужно. Ощущаю себя неловко, пока не замечаю, на что именно она смотрит.
— Блядь… — говорю я, заставив окружающих оглянуться в поисках того, кто тут так ругается. Особенно укоризненно смотрит бабуля, качая головой.
— Да, — говорит Эдди и берет синюю коробочку. — Блядь!
Потом она направляется к кассе, оплачивает, и мы вместе идем к двери. Не знаю, что сказать или сделать, так что просто иду за ней — сначала просто к Эдди домой, а потом в туалет.
— Не заходи, — говорит она, останавливаясь у двери.
— Хренушки. Я с тобой.
Эдди качает головой.