Днём в ней отражались солнце и небо с облаками, а ночью казалось, что сама тьма, усыпанная звёздами, выступает из её вод.
Такой была Тосинонак. Доброй и радостной, ласковой и шаловливой.
Однажды после сильной бури и страшного ливня, когда воды поднялись, Тосинонак вдруг почувствовала себя необычайно сильной и встретила на своём пути неизвестные ей до сих пор холмы.
С любопытством она огляделась вокруг и с удивлением заметила великолепную широкую реку Мисониту. И когда она смотрела на могучие воды, на стремительное течение и водовороты, в её груди зародилась любовь. И волны её прошептали с восторгом:
— Какие у тебя прекрасные и могучие волны, как быстро ты плывёшь! О, я люблю тебя, Мисониту, за твою силу и могущество!
Докатились до Мисониту эти слова. Он посмотрел в сторону Тосинонак и восхитился её голубыми водами. Грудь его всколыхнулась от вздоха, и он послал к берегу волну, чтобы приблизиться к голубым водам дочери озера Саминак.
Но напрасны были усилия могучего Мисониту: слишком велико было расстояние, разделяющее их.
Среди шума и плеска волн слышала Тосинонак, как звал её могучий Мисониту.
Ей тоже очень хотелось приблизиться к любимому, но она не смогла доплыть до него и, измученная, вынуждена была вернуться в спокойные отцовские воды, затенённые громадами скал.
Днём и ночью мечтала она теперь о великолепном Мисониту, о его неутомимом беге. Откуда он вытекает и куда плывёт? Через какие края несёт он свои воды? Сколько прекрасного и интересного видит он, наверное, на своём долгом, вечном пути! Позавидовала она его странствиям и никак не могла дождаться, когда сама станет могучей рекой, чтобы слить свои воды с водами любимого и поплыть вместе с ним в неведомый мир.
Она загрустила, затосковала, и голос её уже не звенел среди деревьев так радостно, как прежде.
Грусть дочери встревожила отца. Пригнал он в её воды разноцветных рыбок, но и они не радовали её…
Радостными для неё были только те дни, когда она после дождя могла пробежать дальше и взглянуть на любимого.
Тогда она весело шумела, радовалась жизни, и её радость передавалась всему вокруг. Птицы пели громче, цветы цвели ярче, а прибрежный тростник тихо повторял песенки Тосинонак.
Но Тосинонак не могла выполнить его просьбу и грустная возвращалась к отцу.
Во время одного из таких возвращений её увидел бегущий меж деревьев ветер. Он остановился, погладил её и сказал:
— Не грусти, красавица, послушай мой совет, он поможет соединиться с любимым: попроси Духа Дождей, пусть он пошлёт на землю воду, которую ты соберёшь в себя. Хоть и малы капли дождя, но они дадут тебе силу соединиться с водами Мисониту. А я соберу своих братьев и со всех сторон неба сгоню огромные чёрные тучи. Если ты горячо любишь, то Вейя Мунито выслушает тебя, раскроет тучи и потоки дождя хлынут на землю.
Сказав это, ветер стряхнул на голубое платье Тосинонак несколько листьев и полетел к горным хребтам.
Воспрянув духом, Тосинонак вернулась к отцу и там, в тени скал, в тишине зашептала молитвы Духу Дождей:
— О Великий Вейя Мунито, властелин воздушной влаги! Ты, дающий жизнь и травам прерии и могучим деревьям чащи! Ты, смывающий пыль с цветов и освежающий их краски! Ты, наполняющий водой озёра и ручьи! Выслушай меня. О Великий Дух Дождей, сердце моё рвётся к любимому. Ты позволил ему собрать воду со снежных горных вершин и указал путь его потоку. Позволь мне соединиться с ним. Каждый день лучи солнца приносили в дар тебе частицы моего тела, и я благодарна им за это. А теперь я прошу тебя, Вейя Мунито, дай мне струи своего дождя — они помогут мне соединиться с любимым. Ах, помоги мне, о Великий Дух Дождей!
Она молилась каждый день и просила властелина Небесных Вод, и однажды примчались к ней четыре ветра. Они засвистели в ветвях деревьев и сказали, что сгоняют для неё со всех сторон неба чёрные тучи. Они клубились, как дым костра, притушенного пологом вигвама.
Темно и мрачно стало вокруг. Испуганные птицы спрятались в дуплах и прибрежных камышах. Встревоженные звери зарылись в норы. Ветер свирепствовал. Со всех сторон надвигались тучи. Казалось, что все змеи мира жутким клубком перекатываются по небу.