Иномирянин с готовностью приблизился. Лицо у него было совершенно безмятежным. Ну конечно...
- Подслушиваем, значит? - полуутвердительно осведомился Ольгер. Альк не стал ломаться и признался сразу.
- Я подумал - вдруг я смогу чем-нибудь помочь.
Ройт Ольгер удивленно хмыкнул. В других обстоятельствах он бы наверняка задумался, с чем связана такая перемена в поведении Свиридова, но сейчас у него не оставалось ни желания, ни времени раздумывать о такой ерунде. Да и потом, Ольгер поставил серва охранять их от чужих ушей, тогда как скрывать содержание своей беседы с Маркусом от самого Свиридова в планы ройта не входило. Даже, так сказать, наоборот. Имея всего двух помощников на всю Воронью крепость, вряд ли будешь слишком избирательным.
- Прекрасно, - подытожил Ольгер. - Значит, не придется дополнительно вводить тебя в курс дела. Если у тебя появятся какие-то идеи относительно того, как нам добраться до бумаг Дергунчика - сообщи об этом мне или мейстеру Кедешу.
Свиридов с удивительной серьезностью кивнул.
Только пару часов спустя до Хенрика дошло, что Альк, который обычно постоянно путался у него под ногами, на сей раз куда-то запропал. Ройт Ольгер уже начал беспокоиться из-за такого долгого отсутствия иномирянина, но тут Свиридов появился, как из-под земли - причем с таким сияющим лицом, что ройту поневоле стало страшно.
Ольгер как раз находился во дворе, и он намеренно свернул под арку внутренних ворот, рассчитывая поговорить с Альком без свидетелей. Свиридов явно понял его мысль. Он догнал ройта и зашагал рядом с ним, а в тот момент, когда они скрылись под аркой, сунул ему в руку маленький флакон.
- Возьмите, ройт. Флоренс разводила этот порошок для того парня с больным зубом, чтобы он уснул. При хорошей дозе действие наступит почти сразу. Всего несколько минут - и Жеванный Рукав тоже уснет.
- Где ты это взял? - спросил ройт Ольгер, поднося флакон к лицу, как будто бы не мог поверить собственным глазам.
Впрочем, сказать по правде, так оно и было.
Альк потупился с видом скромного героя.
- В лазарете.
- Ты его что, украл?..
- Конечно, нет! Все эти склянки запираются в особом сундуке, а ключ всегда у Флоренс.
- Да, действительно, - припомнил ройт. - Но тогда как?
- Ну... я просто пришел к ней и сказал, что вы все время мучаетесь от бессонницы, жалко смотреть. А стоит предложить вам пойти в лазарет, только отмахиваетесь - со мной, мол, все в порядке, не суй нос не в свое дело.
- Так, - мрачно сказал ройт Ольгер. - Ну и что?
- Она спросила, давно это с вами. Я сказал - нет, раньше все было нормально. Но с тех пор, как вы услышали о смерти ройта Годвина, вы просто сам не свой. Флоренс явно что-то слышала про вас с полковником. Она спрашивает - они правда в одном корпусе вместе учились?.. Ну я ей и рассказал, что вы с полковником были самыми лучшими друзьями, и как вы переживали из-за его смерти...
Представив, как он пересказывает Флоренс все эти подробности, ройт Ольгер почувствовал приступ настоящей ярости. Он сгреб иномирянина за шиворот и притянул его к себе.
- Да кто тебе позволил с кем-то обсуждать мои дела?.. - процедил он.
Туманно-серые глаза Свиридова расширились, но - удивительное дело - он смотрел на ройта не с испугом, а с каким-то странным выражением, больше всего напоминающим сочувствие.
- Простите, ройт. Я понимаю, что это вышло очень бестактно и... и, может быть, вы сами справились бы лучше. Но я просто не знал, как еще выпросить у нее порцию снотворного для капитана Эйварта.
Ольгер напомнил самому себе, что он действительно велел своим помощникам подумать, как им быть с Дергунчиком. Правда, говоря "подумать", ройт имел в виду - наметить приблизительный план действий и сообщить его самому Хенрику, а вовсе не бросаться тут же воплощать все свои замыслы в действительность. Но после этих месяцев пора бы ему было понимать, что, посвящая в дело Алька, ничего другого ожидать просто нельзя.
К тому же, говорят, что победителей не судят - а снотворное иномирянин все-таки достал. Ройт еще несколько секунд смотрел на огорченное лицо Свиридова - а потом неохотно разжал пальцы.
- Может быть, расскажешь, как случилось, что она тебе его дала? - сумрачно спросил он. - Ей вообще-то полагается хранить подобные лекарства у себя. Флоренс должна была потребовать, чтобы я пришел в лазарет и принял этот порошок в ее присутствии, но не давать его тебе. Это чудовищное нарушение всех правил.
- Вот именно поэтому мне и пришлось рассказывать ей всю эту историю. Я дал понять, что вы никогда в жизни не придете в лазарет - зато уж точно надаете мне по шее, если выяснится, что я с кем-то обсуждал ваши проблемы.