Он быстро понял, что происходит – внешний мир не отпускает его, душа на подсознательном уровне продолжает жить теми проблемами, которые он имел там. Ну, может быть, отчасти это и была боль от старых ран, которые он получил во внешнем мире, но он вовсе не чувствовал свою душу покалеченной, и не считал, что нуждается в каком-то лечении. Ведь он был счастлив. И кричал он вовсе не от ужаса. Боялся разве что обхода сарацин с левого фланга, то есть заново переживал проблемы и события того мира. Это было обременительно, во всяком случае утомительно. Он пугал по ночам Иоланду и переживал из-за этого, он стал плохо высыпаться, и это тоже его не радовало. Но он понимал, что его счастье – это золото 98 пробы. Сотой пробы нет даже в царстве пресвитера. То есть всё нормально. И внешний мир рано или поздно отпустит его. Вот только хотел ли он этого?
Как-то он подумал: а что если вернуться туда? Но тут же счёл этот вопрос праздным. Вернуться по своей воле он не может. Такие вещи не делают по своей воле. Если его туда потянет, это ничего не значит. Мало ли кого куда тянет. Царство пресвитера было его Родиной, без которой он всё равно не смог бы жить. А теперь его Царством, его Родиной стала Иоланда, и он уже не представлял себе любовь к ней нигде, кроме пустыни. Их ласковой пустыни.
Ариэль окончательно успокоился, когда понял, что ситуация не требует от него никаких решений. Значит, надо просто всё принять, как есть. Если что-то должно измениться – оно изменится. Если надо будет принимать решения – он их примет. А пока он сидел на камне рядом с дверями своего дома и полной грудью вдыхал воздух ночной пустыни.
Иногда он спрашивал себя, не стал ли он хуже после возвращения? Внимательно прислушиваясь к своей душе, он понял, что простого ответа на этот вопрос нет. То, что было в нём не самого лучшего, стало ещё хуже. А всё хорошее в нём стало ещё лучше. Раньше его душа была равномернее, точнее – она была перемешанной, а теперь словно взвесь в стакане осела, плохое в нём отделялось от хорошего всё более отчётливо. Действие внешнего мира на его душу было таково, что он стал и лучше, и хуже одновременно. Что это означало? Может быть, Господь готовит его душу к тому, чтобы можно было точным взмахом отделить в нём плохое от хорошего? Или Он просто хочет, чтобы рыцарь более серьёзно задумался о своих греховных наклонностях, которые проявились теперь куда более рельефно?
Ариэль встал с камня и решил пройтись по пустыне. Он совершенно успокоился, душа требовала движения. Захотелось даже пробежаться немного, чтобы потом лучше уснуть и проспать ещё пару часов до подъёма. Но в этот момент он почувствовал, что в воздухе что-то неуловимо изменилось. Как будто внешним миром опахнуло. Температура вроде бы осталась прежней. Или всё-таки стало чуть-чуть холоднее, чуть более похоже на ночную пустыню внешнего мира? Ариэль решил, что это просто перепад его настроения и пошёл спать.
Глава II, в которой канцлер срочно вызывает Ариэля
Утром они с Иоландой завтракали как всегда – пустынными овощами, которые поразительно быстро вырастали буквально на голых камнях. И Ариэль, как всегда, не думал о вкусе еды, весь поглощённый созерцанием своей любимой, которая всё ещё не перестала от этого смущаться. Им предстоял очередной счастливый день. они в этом не сомневались. А между тем их последний счастливый день в пустыне закончился ещё вчера вечером.
Чуткий слух Ариэля уловил отдалённый стук копыт. Они уже много месяцев не видели ни одного живого человека, людям здесь просто нечего было делать, и скакать сюда никто не мог. Но скакал. Ариэль спокойно закончил завтрак и вышел на воздух. Всмотревшись в горизонт, он увидел небольшое облачко пыли. Судя по всё более отчётливому стуку копыт, всадник скакал очень быстро. Это явно был гонец. Так и оказалось. Увидев Ариэля, гонец не стал даже спешиваться, крикнув запыхавшимся голосом:
– Рыцарь Ариэль, вас срочно вызывает канцлер.
– Не магистр? – удивился Ариэль.
– Именно канцлер. Поторопитесь, рыцарь.
Больше не говоря ни слова, гонец сразу повернул назад, рыцарь так и не успел предложить ему хотя бы стакан воды. Значит, дело и правда было срочным. Ариэль зашёл в дом и как можно спокойнее сказал Иоланде:
– Мне надо срочно скакать в Бибрик. Собери что-нибудь на дорогу.
– Я с тобой.
– Это невозможно. Мне придётся скакать очень быстро.
– Дорогой Ариэль, – мило улыбнулась Иоланда, – пока тебя не было, я брала уроки верховой езды. Настоящей верховой езды. Я ведь готовилась стать женой рыцаря.
– Но твоя лошадка вряд ли выдержит темп моего коня.
– О моей лошадке ты, видимо, знаешь так же мало, как и обо мне.