— И бухло захвати! — бросил вслед один из орков.
Старик осторожно приоткрыл люк и указал на половину сырной головы и бурдюк. Рансу, стараясь не издавать лишних звуков, подал все хозяину.
— Вот. Чем богаты — тем и рады.
Главарь брезгливо посмотрел на сыр, отщипнул немного, бросил в рот.
— Неплохо. А мясо есть?
— Что вы, уважаемые, животину я не держу.
— Так у соседей попроси! А, ладно, черт с тобой. Сыр хороший, пока перебьемся.
Архат по праву вожака ел первым, поэтому соратникам остались лишь корка да немного крошек. Естественно, такой расклад их не устроил.
— А мне кажется, старик зажилил от нас еду, — заметил молодой стриженный наголо дикарь. — Он же оседлый. Ни войн, ни грабежей. Живи себе да пополняй запасы.
— Верно, — поддержал бугай с двумя черными косами, переброшенными на волосатую грудь. — Это у степняка окромя куска сыра ничего нет. Эй, старый! А ну тащи жратву, да побольше! Не то сами возьмем.
И тут Кувва совершил роковую ошибку. Мог бы дать еще сыра или мяса — запасов бы с лихвой хватило. Но присущая всем зажиточным крестьянам жадность пересилила здравый смысл. Старик принялся клясться и божиться, что ничего у него больше нет. Чем окончательно подорвал веру незваных гостей в свою честность.
Архат встал и взял копье. Кувва съежился и забился в угол, но оружие было не по его душу. Вожак потопал на кухню и принялся простукивать дощатый пол древком.
— Что вы, уважаемый, — взвился старик, прыгая вокруг здоровяка. — Нету ничего, клянусь!
Глухие удары сменились протяжным гулким стуком. Кувва получил ощутимый тычок в живот и согнулся напополам, кряхтя и охая. Архат же подцепил край люка острием и откинул прочь. Заглянул в подпол и присвистнул.
— Хэй, парни, да тут такое добро спрятано!
Оголодавшие соратники вмиг окружили главаря. Они ожидали полные разномастной снеди закрома, но находка обрадовала их куда больше. Желудки-то они наполняли время от времени, а вот другие части тела давненько не работали как подобается. Безродные ехидно заулыбались и принялись подмигивать замершим от ужаса девушкам.
— Чур мне ушастую! — сказал какой-то кочевник, за что немедленно получил в рыло.
— Куда поперек батьки портки снимаешь?! Сперва я, а потом что хотите делайте. Эй вы — вылезайте, не то хуже будет.
Пришлось подчиниться. Чай не в осажденном замке сидели — из подпола их бы в один миг выкурили. Первым выбрался Рансу и помог подняться Тарше.
— Эй, гляди, Архат, — молодой указал на бедро охотницы. — Гадость какая. Уж не лишай ли?
— Ты что, совсем дурак? Ран никогда не видел? В следующем бою в первом ряду пойдешь, сопляк.
Юнец пожалел о длинном языке и заткнулся, спрятавшись за спинами товарищей.
— Слышишь, малая — еды прихвати, — обратился Архат к Сандрии. — А ты, морда ушастая, будешь нам прислуживать. Вы же благородные все, вот и покажешь нам этот свой… как его…
— Этикет, — буркнул целитель.
— Во-во. Тогда соплеменницу твою просто трахнем, а иначе разделаем как свинью.
"Гости" вернулись за стол. Архат усадил девушек по обе стороны от себя. Нога Тарши дико болела, но охотница не подавала виду, дабы не раззадоривать безродных. Чтоб они подавились, шакальи дети.
— Ну, чего такие хмурые, — вожак провел ладонью по щеке эльфы. Та отшатнулась как от огня. — Сейчас посидим как подобается, потом полежим…
Соратники заржали на всю избу.
— Или вы сразу полежать хотите? Так я это без проблем устрою.
В углу что-то звякнуло.
— Эй, дед, где такую железяку раздобыл?
— В реке нашел, — тихо ответил Кувва.
— Прикольная штука. Жаль на меня не налезет.
Рансу с совершенно бесстрастным лицом подносил ко столу еду. Архат, видя, что экономить нет смысла, махнул рукой, и комнату оглушило мерзкое чавканье. Безродные использовали ложки лишь для того, чтобы отколупнуть себе кусок. Далее его бросали перед собой и жрали руками, а кто-то прямо со стола как животное.
За считанные минуты от годового запаса Куввы не осталось и следа — даже кости перемалывались крепкими зубами. Архат развалился на стуле и сыто рыгнул. Сандрия с большим трудом сдержала нахлынувшую тошноту.
— Хорошо! — протянул вожак. — Сейчас отдохнем немножко и на боковую. Да, красавица?
Сандрия молчала, уставившись на свои руки.
— Не любишь меня, да? Ничего, тебе понравится. Еще никто не жаловался. Хочешь подергать меня за клык?
Архат наклонился к девушке и задрал губу, обнажив толстый гнилой бивень. От зловонного дыхания у эльфы потекли слезы. Это стало последней каплей. Из угла раздался дикий скрежет, сменившийся ни с чем не сравнимым чавкающим звуком. Ржавый меч пронзил грудь юного орка насквозь, столешницу оросило кровью. Безродный с косами как-то странно икнул и грохнулся в обморок. Остальные рванули к выходу, опрокинув стол и сметая все на своем пути.
Звенящий от благородного гнева Исмаил подошел к бездыханному кочевнику и одним ударом срезал башку. Затем повернулся к Сандрии и как ни в чем не бывало спросил:
— Госпожа, вы в порядке?
— Нет, — булькнула эльфа и согнулась в приступе рвоты.
— Что ты натворил? — набросился на рыцаря Рансу.
Исмаил всплеснул руками.
— В смысле? Надо было дождаться, пока вас всех перетрахают?
— Идиот! — целитель сжал кулаки в бессильной злобе. — Нужно было действовать тихо и аккуратно! Потянуть время, пока твари не напьются, а после зарезать. Теперь безродные знают о нас!
— Я не мог допустить подобного отношения к моей принцессе!
— Твоей принцессе? — брови эльфа поползли вверх.
— Твоей принцессе? — переспросила Сандрия.
— Я всегда говорила, что он сумасшедший, — вздохнула Тарша.
— Ладно, — Рансу попытался успокоиться. Вышло плохо. — И что ты предлагаешь делать дальше?
— Организовать оборону и отбиваться до последнего вздоха.
— Издеваешься? Из же тридцать копий!
— Уже двадцать восемь.
Эльф схватился за голову.
— Они просто сожгут дом и все! Никакой обороны не понадобится! И как ты собрался отбиваться? Тут же окон даже нет!
— Ничего, прорубим. Все бывает в первый раз, да, госпожа?
Сандрия взмахнула кулачком и хотела огрызнуться, но покраснела и отвернулась.
— Я не позволю ломать мой дом! — подал голос Кувва. После ухода разбойников старик вмиг осмелел и принялся качать права. — Убирайтесь прочь, мне тут пожар не нужен!
— Не визжи, отец, — лязгнул Исмаил. — Ты теперь с нами повязан. В отказ уйти не получится. Так что выбирай: пара лишних отдушин или пепелище?
Крестьянин горестно вздохнул и потопал за топором.
— Мы можем уйти и спрятаться среди холмов, — гнул свою линию целитель.
— Ага, и быть как на ладони для лучников. К тому же, я могу уйти, ты, Сандрия, а о Тарше подумал?
Эльф был явно не согласен с доводом, но возражать не стал. Пусть она и орк, но в первую очередь — пациент. А бросать их в беде — самый страшный проступок для лекаря.
Кувва сложил избу из тонкий сухих бревнышек — добротный лес не рос даже в горах. Прорубить такую преграду не составило труда. Исмаил управился за пару минут. Бойницы получились длинными и узкими — как и полагается. Лучник будет надежно защищен стеной, но в то же время сможет вести прицельную стрельбу.
Рыцарь выглянул в щель и осмотрелся. Дома крестьян стояли в шахматном порядке по обе стороны дороги. Безродные гуртились за ближайшей избой, не решаясь атаковать. То и дело слышались испуганные возгласы о нежити и каком-то проклятии. Как бы действительно все не кончилось факелом на крыше. Однако для этого еще нужно преодолеть полсотни шагов по открытому пространству.
Исмаил поднял опрокинутый стол и прислонил к стене. Потом схватил Таршу и усадил сверху так, чтобы охотнице было удобно стрелять. Лук и колчан нашлись под лавкой, и вскоре орчиха уже выцеливала врагов.
— Сандрия, иди за мной.
— Куда это вы? — забеспокоился Рансу.
— В сени. Будем валить безродных оттуда — там обзор лучше. Не волнуйся, я прикрою госпожу своим бесстрашным железным телом.