— Отпусти девушку, — спокойно сказал Альберт. Шум битвы постепенно отдалялся — орки теснили людей к ущелью. Рядом с командиром остался только оруженосец — прыщавый парнишка с тусклыми рыбьими глазами, стриженный под горшок. Остальные не спешили на выручку нанимателю, предпочтя биться за собственные жизни.
— Это не девушка, — фыркнул советник. — Это тварь, мразь, гнилое семя!
Шайн улыбнулся.
— Нет, это замечательная девушка по имени Тарша. А тварь и мразь — твоя дочурка, гори она в аду.
— Ах ты! — Дарий задохнулся от ярости. — Убью!
— Ну так убивай меня. Это я отрезал голову твоему выродку. И делал это медленно. Она же любит пытки и мучения — вот и ощутила их во всей красе. Справедливо, не так ли?
Тирада возымела результат. Советник оттолкнул Таршу и, вне себя от гнева, бросился на обидчика. Прирезать его не составило бы никакого труда, но Дарий был нужен живым. На выручку пришел Исмаил, точнее его шлем, до того момента неподвижно валявшегося в траве. "Голова" неведомым образом подпрыгнула и укусила пробегавшего мимо советника за лодыжку. Человек спотыкнулся и упал, выронив меч. Альберт одним ударом ноги отшвырнул оружие в сторону, а другим так заехал засранцу в морду, что превратил нос в кровавое месиво.
Позорное падение не осталось незамеченным для "верного" войска. Едва увидев, что командир лежит на земле весь в крови, солдаты развернулись и поскакали во все стороны. Орки хотели броситься в погоню, но Горран не разрешил. Велел собирать убитых и помогать раненым. А сам подошел к Тарше и прижал сестру к груди.
— Раздавишь же! — недовольно проскрипел Исмаил. — И вообще, снимите меня с этого чучела!
— Так я уже чучело? — вспыхнула орчиха. — А как же все, что было между нами?
— Забудь об этом.
Горран отстранился и удивленно взглянул на сестру. Кажется, он только сейчас заметил, что та щеголяет в старинном доспехе.
— А что между вами было? — настороженно спросил вождь.
Тарша улыбнулась.
— Ничего, брат. Я так рада тебя видеть.
Тем временем Альберт подошел к Дарию, схватил за волосы и приподнял. Советник плюнул в Шайна кровью, но промахнулся и зашипел от досады, оскалив щербатый рот.
— У меня к тебе всего один вопрос. Какие новости в Империи?
— Нет больше твоей Империи, сучий выродок! Все, кончилась. Лорды взяли столицу, а богоизбранный император сбежал, поджав хвост. И все, кто не успел выбрать правильную сторону, сидят не в богатых палатах, а на кольях. И для тебя тоже заточили один. Я похлопотал.
— И почему же на кол не посадили старшего советника? — хмыкнул дипломат.
— Лорды пощадили того, кто открыл им крепостные ворота.
Дарий гнусно расхохотался. Альберт посмотрел на него, потом на свой меч. Отпускать предателя нельзя, но и убивать безоружного как-то… неправильно? Впрочем, щадить за такое преступление тоже не вариант.
— За измену родине я приговариваю тебя к смерти.
— Ты? Приговариваешь? По какому-такому закону, а?
— По закону военного времени.
— Но…
Клинок с хрустом вошел в основание черепа.
— Передавай привет дочурке, мразь. Надеюсь, вас посадят в один котел.
После похорон павших воинов отряд возвратился на стоянку. По дороге Горран выслушал рассказ о смерти Барага и зловредных гоблинах. И пообещал, что впредь будет карать коротышек как только увидит. Альберт попытался вставить свои пять медяков и заявил, что не все гоблины могут быть такими тварями. Но вождь лишь отмахнулся как от назойливой мухи. После всего произошедшего его вера в добро и дипломатию сильно пошатнулась.
Казалось, все беды позади. Друзья в относительной целости и невредимости, вокруг надежные бойцы, готовые защитить от любых нападок. А впереди спокойный отдых, горячая еда и хмельное молоко рекой. Но у бед есть одно, давным-давно подмеченное свойство. Они приходят неожиданно и оттуда, откуда меньше всего их ждут.
Едва отряд подъехал к лагерю, как вдруг их толпы встречающих выбежала знакомая фигура в мешковатой одежде. Маргит.
В пылу событий Альберт вовсе позабыл о ненасытной торговке, а вот она, как вскоре выяснилось, только и ждала возвращения своего мужчины. Да не абы какого человечишки, а самого избранника духов, прошедшего сквозь священный огонь.
Девушка приблизилась к буйволу Шайна и одним прыжком взобралась на круп, крепко обхватив суженого за талию. Исмаил мерзко хихикнул, Тарша фыркнула и отвернулась. Альберт же призвал на помощь весь свой опыт и дипломатический талант для решения одной крайне важной задачи. Как избавиться от этого банного листа и поскорее, пока охотница не нашла себе очередного Барага.
— О, Вахул, — сладострастно выдохнула Маргит. — Я хочу от тебя ребенка как можно скорее. А то вдруг благодать духов тебя покинет!
— И ты меня сразу разлюбишь? — с едва заметной долей ехидцы протянул Шайн.
Торговка округлила глаза и хлопнула спутника по спине.
— Что ты, нет! Как можно думать такое о Маргит! Но я так соскучилась… Поворачивай к моему шатру, умоляю.
Рыцарь оттопырил пальцы "галочкой" и провел между ними ладонью. Альберт ответил ему другим, не менее грубым жестом. И тут на глаза дипломата попал жетон, болтающийся у Исмаила на груди. Очень похожие украшения (только из чистого золота) носили имперские священники. Решение проблемы вмиг сложилось в голове в ровную и вполне себе правдоподобную цепочку.
— Понимаешь, — как можно мягче начал Шайн, — тут такое дело… Духи не велят своим избранникам плодиться и размножаться.
— В смысле? — встревожилась Маргит.
— Ну, иначе по миру будут распространяться духорожденные. Такое уже случалось однажды. Избранники высших сил наплодили целую армию существ, равных по могуществу богам. Они восстали и сбросили их с небес. Поэтому отныне избранные не могут иметь детей. И вообще, ничего… не могут.
— Это правда?!
— Разумеется. Ты мне не веришь? Я же сквозь священное пламя прошел…
Маргит выкрикнуло слово, перевести которое Альберт не смог, хотя в академии по орочьему имел высший балл. Но общую суть понял. Девушка спрыгнула с буйвола и зашагала прочь, топча землю так, будто та была во всем виновата.
Шайн картинным жестом смахнул пот со лба и с облегчением выдохнул. Одной проблемой стало меньше. И дипломат надеялся, что навсегда.
Телега медленно катилась по Степи. Исмаил, починенный и собранный местными умельцами, позвякивал в углу. Тарша рассказывала Альберту о злоключениях и гибели эльфов. О пагубном воздействии феромонгера на разум оба беглеца предпочли не упоминать.
— Надо будет найти его сестру, — сказал Шайн.
Рыцарь кивнул.
— Да. Как там ее звали. На "а" вроде бы. Айвенго, Ариэль, Арвен…
Исмаил хлопнул себя по шлему и воскликнул, до дрожи испугав возницу.
— Вспомнил! Аурилла! Главное не ляпнуть ей правду, а то выгонит взашей. Придумаем ее братцу смерть, достойную героя.
— Лжец, — фыркнула орчиха. — Духи не любят лжецов.
— Ага, но покарать, увы, не смогут. Дальше просто некуда.
— Они могут превратить тебя в змею. Это хуже, чем живой доспех.
Рыцарь пожал наплечниками.
— Ну это как посмотреть. Я, быть может, и не отказался побыть змеей. Заполз бы тебе куда-нибудь…
В наглеца полетел мешочек с крупой.
— Я слышала о тебе разные слухи, Вахул.
— Неужели? — Альберт улыбнулся. — И что говорят?
— Что ты — избранник духов.
— Ну, если Зарзула приняли в небесный пантеон за его деяния, то слухи не врут.
— Хорошо, что ты на нашей стороне. И… спасибо за спасение.
— Благодари брата и тех парней, что сложили головы в бою.
— Эй! — возмущенно лязгнул Исмаил. — А почему меня никто не благодарит? Между прочим именно я укусил гаденыша за ногу.
— И тебе спасибо, — умиленно произнесла орчиха. — За то, что твой открытый рот хоть раз принес пользу.
— Да ну вас всех. — Исмаил отвернулся и притворился мебелью. Тарша и Альберт рассмеялись. Не весело, немного нервно, лишь для того, чтобы выпустить накопленное за дни лишений напряжение.