| Meanwhile, in the broad and lofty chamber set apart for occasions of import, the Abbot himself was pacing impatiently backwards and forwards, with his long white nervous hands clasped in front of him. |
А тем временем в просторном, высоком покое, предназначенном для особо важных случаев, нетерпеливо расхаживал сам аббат, стискивая на груди длинные, бледные, нервные пальцы. |
| His thin, thought-worn features and sunken, haggard cheeks bespoke one who had indeed beaten down that inner foe whom every man must face, but had none the less suffered sorely in the contest. |
Его осунувшееся, изнуренное раздумьями лицо с ввалившимися щеками говорило о том, что человек этот действительно поборол в себе внутреннего врага, с которым каждому из нас суждено встретиться, и все же тяжело пострадал в этой борьбе. |
| Yet, frail as was his person there gleamed out ever and anon from under his drooping brows a flash of fierce energy, which recalled to men's minds that he came of a fighting stock, and that even now his twin-brother, Sir Bartholomew Berghersh, was one of the most famous of those stern warriors who had planted the Cross of St. George before the gates of Paris. |
Однако каким бы хрупким ни казался его облик, в глазах под нависшими бровями время от времени вспыхивала бешеная энергия, напоминавшая людям о том, что он из воинственного рода и что его брат-близнец сэр Бартоломью Бергхерш принадлежит к числу тех прославленных суровых воинов, которые водрузили крест св. Георгия перед воротами Парижа. |
| With lips compressed and clouded brow, he strode up and down the oaken floor, the very genius and impersonation of asceticism, while the great bell still thundered and clanged above his head. |
Сжав губы и нахмурив лоб, аббат шагал взад и вперед по дубовому полу, словно живое воплощение аскетического духа, а большой колокол продолжал греметь и гудеть над его головой. |
| At last the uproar died away in three last, measured throbs, and ere their echo had ceased the Abbot struck a small gong which summoned a lay-brother to his presence. |
Наконец звон прекратился, завершившись тремя размеренными ударами, и не успело затихнуть их эхо, как аббат стал бить в маленький гонг, который ему подал келейник. |
| "Have the brethern come?" he asked, in the Anglo-French dialect used in religious houses. |
- Что, братия собралась? - спросил аббат на англофранцузском диалекте, который был принят в монастырях того времени. |
| "They are here; "the other answered, with his eyes cast down and his hands crossed upon his chest. |
- Пришли, - ответил белец; глаза его были опущены, и руки скрещены на груди. |
| "All?" |
- Все? |
| "Two and thirty of the seniors and fifteen of the novices, most holy father. |
- Тридцать два инока и пятнадцать послушников, преподобный отец. |
| Brother Mark of the Spicarium is sore smitten with a fever and could not come. |
Брат Марк из спикария* болен лихорадкой и не смог прийти. |
| He said that--" |
Он сказал... * Спикарий -склад для необмолоченного хлеба, рига (средневековый латинизм). |
| "It boots not what he said. Fever or no, he should have come at my call. |
- Что бы он ни сказал, лихорадка или нет, а он обязан был явиться по моему зову. |
| His spirit must be chastened, as must that of many more in this Abbey. |
Его дух должно сломить, как и дух многих в этой обители. |
| You yourself, brother Francis, have twice raised your voice, so it hath come to my ears, when the reader in the refectory hath been dealing with the lives of God's most blessed saints. |
Но и ты сам, брат Франциск, как мне сообщили, дважды что-то сказал вслух, когда за трапезой читали жития самых почитаемых святых. |
| What hast thou to say?" |
Что ты можешь привести в свое оправдание? |
| The lay-brother stood meek and silent, with his arms still crossed in front of him. |
Келейник стоял молча и смиренно, все так же скрестив руки на груди. |
| "One thousand aves and as many credos, said standing with arms outstretched before the shrine of the Virgin, may help thee to remember that the Creator hath given us two ears and but one mouth, as a token that there is twice the work for the one as for the other. |
- Одну тысячу Ave* и столько же Credo**. Прочтешь их стоя, с воздетыми руками, перед алтарем пресвятой Девы. Может быть, это напомнит тебе, что творец наш дал нам два уха и только один рот, как бы указывая на двойную работу ушей в сравнении со ртом. |