- Обито, вставай, - сквозь сон послышался смутно знакомый голос. Спать хотелось просто зверски, но будучи шиноби, Обито был просто обязан отреагировать на опасность. Чтобы эту самую опасность упокоить, смести пепел в совочек и продолжить спать, как и полагается истинному шиноби в своём! доме, где не нужно быть постоянно готовым ко всяким пакостям.
Тёплое дыхание обожгло ухо, и сладкий зовущий голос, просочился прямо в мозг, а в конце, чьи-то острые зубки впились в выступающий хрящик. После такого Обито пришлось открыть глаза. Чтобы увидеть во мраке перед ним две сияющие потусторонним светом точки.
- Мама! Йокай! - Учиха катапультировался из лежащего положения прямо на потолок, к которому юный ниндзя и прилип. Потомок древнего клана едва не пробудил шаринган на день раньше.
- Daijobu, малыш, это всего лишь я, - снизу ему лучезарно улыбалась никто иная, как Харуко, - бабуля уже приготовила тебе лёгкий перекус. Умывайся и в путь.
Своё вторжение Хьюга объяснила простейшим нежеланием, ждать до полудня, пока Обито не переведёт всех бабушек до дому (в четыре утра). Увы, трибунал в лице чуунина был безжалостен и подруга детства была выгнана на кухню, где успела погонять чаи со старой куноичи, помнящей ещё правление Нидайме. Бабушка Обито была не слишком разговорчивым человеком, но для Харуко она всегда делала исключение, называя её внучкой.
...
Убедившись, что все готовы: при прыжках ничего не звенит, лица нормального цвета, а бойцы слегка раздражены, Минато скомандовал марш.
Отдалившись от Конохи на приличное расстояние, Намекадзе использовал Хирайшин но Дзюцу, переместив всю группу почти на границу с Травой.
Точка, куда команда переместилась, была гораздо западней Конохи. Когда шиноби вошли в темп, их наконец, настигло солнце и остальные смогли увидеть то, что видела Харуко, активировавшая своё додзюцу ещё в начале.
Местность явно говорила, что союзная страна не за горами. Могучий лес, по которому можно было перемещаться прыжками, сошёл на нет, уступив место редкому подлеску, густо заросшему кустами. Идеальное место для неожиданного нападения. По молчаливому согласию остальных, Харуко побежала в авангарде. Вместо того, чтобы нестись галопом, шиноби перемещались волчьей тропотой - пятьдесят шагов бегом, пятьдесят шагом.
Несмотря на близость фронта, команда могла позволить себе расслабиться, как и любая другая команда, имеющая в своём составе Хьюга. Пожалуй, только Узумаки могли скрыться от взора Бьякугана, но ни панацеи, ни Узумаки не было. Точнее Узумаки были, но игра в прятки с Хьюга - последнее занятие, которым мастера фуин сейчас хотели бы заняться. Анализируя данный факт, Минато с удивлением понял, что ни разу не встречал упоминание о конфликтах Узумаки и Хьюга. Более того, создавалось впечатление, что кланы ни разу не пересекались, как в битве, так и в быту. Поразительный факт, если учесть, что их родственники - Учиха и Сенджу, сражались друг с другом ещё со времён Рикудо Сеннина. С другой же стороны, у них и не было причин общаться. Виртуозы тайдзюцу, и истинные цари фуиндзюцу. По иронии судьбы, именно громкая слава принесла обоим кланам горе и смерть.
Спустя четыре часа, они достигли границы между Травой и Огнём.
И эти четыре часа были пожалуй, самыми сложными для команды Жёлтой Молнии. Харуко до этого ни разу не покидавшая Конохи, засыпала Какаши и Обито вопросами. Минато и Рин она почему-то игнорировала, причём первого она похоже и вовсе избегала, если не считать мечтательных взглядов время от времени. Зато Хатаке и Учиха подвергались форменному допросу. Каждая заброшенная деревня, мост, придорожный камень, древний храм встречающиеся на их пути живо интересовали девочку.
Как это называется?
Когда это построили?
Кто?
Есть ли местные легенды на этот счёт?
Сколько километров отсюда до Конохи?
Град вопросов сыпался со всех сторон, токубецу джоунин без труда нарезала круги вокруг парочки, атакуя то одного, то другого. Почти сразу после начала этого щебечущего кошмара, Какаши был вынужден признать, что джоунинские лычки вовсе не гарантировали хорошую эрудированность. Беловолосому только и оставалось молчать. Зато потомственный военпол неожиданно проявил себя рассказав о Траве немало интересного, даже для Минато-сенсея, взирающего на допрос со своей обычной полуулыбкой.
Здесь солнце заливало округу своим любящим сиянием, зеленела трава и листья на деревеьях. Даже не верилось, что где-то впереди их ждёт война вечно голодная до трупов, кровь товарищей и смерть начинёная высокоуглеродистой сталью.