Свое маленькое юное личико Дубов пялил в экран компьютера и даже не повернул «головы кочан» на звук открывающейся двери.
Однако Женю он все же заметил, потому как, не отрываясь от монитора, молвил:
– Марченко. – Голос его оказался бесцветным, напрочь лишенным интонаций. Он не вопрошал, не казался ни приветливым, ни рассерженным, ни раздосадованным. – Вы опоздали на сорок пять минут, – столь же равнодушно констатировал он, по-прежнему не глядя на Евгению.
– Большие пробки. Незнакомая дорога. Вашей улицы даже на карте нет, – попыталась оправдаться Женя, беспомощно улыбаясь. Однако в ответ не услышала (как она втайне надеялась) никакой человечной, никакой мужской реакции. Ни капли интереса к ее, Жениной, личной жизни.
Ни заинтересованного вопроса: «А на чем вы, такая юная, ездите?»
Ни: «А далеко ли вам добираться?»
Казалось, частная жизнь Евгении господина Дубова абсолютно не интересовала. Или – он и без того все о ней знал.
По-прежнему не глядя на Женю, Дубов обронил:
– На первый раз объявляю вам, Марченко, устное предупреждение. Если подобный инцидент повторится второй раз, вам будет вынесено письменное замечание. В третий раз вы будете оштрафованы. На сто долларов. Четвертого раза ни мы, ни вы – надеюсь! – не допустим.
В продолжение всего монолога Дубов ни разу не глянул на Женю. Маленькое личико его оставалось бесстрастным. «Вот сухарь», – в сердцах подумала она. И сразу же придумала Дубову прозвище: «Хилый Босс».
На ее прежнем месте понятие «трудовая дисциплина» было весьма условным. Имелись срочные дела – засиживались за полночь. Нет – приходили к обеду. Во всяком случае, на такую мелочь, как получасовое опоздание, особого внимания никто не обращал.
«Может, я все-таки напрасно перешла сюда работать? – тоскливо подумала Женя. – Хотя… Наверное, за свои три штуки «зеленых» этот чурбан имеет право требовать… Где, скажите, мне еще столько же заплатят?..»
– А теперь – ступайте к Бритвину, – закончил выговор начальник. Голос его оставался таким же безразличным. Смотрел он по-прежнему в сторону. – Вы поступаете в его распоряжение.
Дубов наконец повернул к ней свое молодое, но бесцветно-скопческое лицо. Глянул сквозь очки. Его маленькие глазки оказались неожиданно жесткими.
– Дима Бритвин теперь ваш, как говорится, царь, бог и воинский начальник.
Хилый Босс соизволил изобразить подобие улыбки – если, конечно, поднятие на двадцать градусов левого угла рта можно назвать улыбкой.
Женя улыбнулась в ответ и вышла из кабинета. Она пыталась себя подбодрить: «Чего мне бояться?! Подумаешь, Дубов!.. Хрен с горы!.. Хилый Босс!..» Но ноги отчего-то дрожали.
К счастью, у начальственного кабинета ее уже ждал Бритвин. Он сочувственно взглянул на Женю:
– Досталось? Забыл тебя предупредить – у нас опаздывать не принято… Ничего, что я на «ты»?
– Ничего, Дмитрий Иннокентьевич, – вздохнула Женя. В горле отчего-то щипало, ноги до сих пор были ватными. Колдун какой-то этот Дубов, будто загипнотизировал ее…
– Дима, просто Дима. И тоже – на «ты», – сказал Бритвин. Он тепло улыбнулся.
Женя потихоньку оттаивала.
К ним подошла уже знакомая секретарша Юля. Она явно слышала последнюю фразу Дмитрия и одарила Женю недовольным, завистливым взглядом.
«Вот и началось!» – Марченко тут же вспомнила слышанные от коллег ужастики о взаимной враждебности сотрудников «Глобуса».
Юля между тем протянула Бритвину трубку радиотелефона и ласково пропела:
– Дмитрий Иннокентьевич, звонят из «Новой жизни». Будете разговаривать?
Бритвин принял телефон, извиняясь, улыбнулся Жене. Юля поспешно ретировалась.
Женя осталась стоять рядом с разговаривавшим Дмитрием – идти было некуда. Ведь она даже не знала, где располагается ее рабочее место. Из-за выгородок поглядывали сотрудники, но никто не подходил, не знакомился. Мимо продефилировали две молодые женщины – одеты дорого, смотрят снисходительно. Явно обсуждали ее, Женю. Марченко явственно услышала: «Свежее мясо!» Неужели это сказано о ней?! Она еще больше занервничала.
Чтобы не смущать говорившего по телефону Бритвина, Женя отошла немного в сторону. Случайно толкнула девушку, поспешавшую с грудой папок наперевес. Марченко немедленно извинилась, но девушка только шарахнулась и ничего Жене не ответила.