го на запись. Он уже успел окунуться в происходящее на видео, абстрагировавшись от реальности, поэтому содрогнуся, когда рядом с локтем на столе возник картонный стакан кофе. Детектив Уорд пренебрежительно махнул рукой парнишке, следящим за работой офицеров, прогнав его со стула, и сел рядом. Уилсон хотел было прокомментировать его опоздание, но кофе оказался слишком вкусным. - А вот и наш парень, - нависая над ухом Сэма, радовался Грант, заприметив на пленке Пьетро Максимофф, приближающегося к бару. - Девятнадцать часов, сорок восемь минут. Детектив Уилсон записал время и снова прилип к экрану. Теперь нужно было как можно внимательней рассмотреть каждого, кто очутился в этом месте. Возможно, среди всех этих случайных прохожих окажется тот, кто виновен в смерти молодой девушки. - Он курит и роется в телефоне, - продолжал бубнить Уорд, комментируя движения парня. - Типичная молодежь. - Ты сам-то насколько старше него? - хмыкнул Сэм, поддаваясь раздражительности, вызываемой временным напарником. - Лет на пять? - Это сейчас к чему? - К тому, чтобы ты заткнулся, - Уилсон не отводил взгляда от экрана, продолжив выискивать глазами что-то подозрительное. Кого-то подозрительного. На мгновение он поймал себя на мысли, что в присутствии Шерон ему даже думается легче. Вся ее холодная сосредоточенность и погруженность в детали дела только способствовали его собственному мыслительному процессу. В такие моменты Сэм по-настоящему ценил партнерские взаимоотношения и искренне желал, чтобы, не дай Бог, не получить Уорда в качестве своего напарника, когда Картер пойдет на повышение. Секунды на записи продолжали отсчитывать время: Пьетро Максимофф затушил бычок и вошел в бар в девятнадцать часов пятьдесят минут. Уилсон зафиксировал это в своих записях, пока Уорд противно глотал бодрящий напиток. - Во-во! Смотри! - едва не заплевав напарника, выкрикнул Грант, указывая пальцем на монитор. Время только перескочило на девятнадцать пятьдесят одну, когда к бару с другой стороны улицы подошел парень. Он остановился у большого фасадного окна заведения, уставившись внутрь, словно выискивая кого-то. - Это может быть кто угодно, - прошептал Сэм, пристально наблюдая за картинкой. Неизвестный парень, примерно метр семьдесят пять ростом, темные короткие волосы, взъерошенные спереди, серая толстовка и коричневые брюки. Он неподвижно стоял у самого окна с застывшим взглядом. Похоже, нашел того, кого искал. Спустя полторы минут парень сделал несколько шагов назад и сел на скамейку у тротуара прямо перед окнами бара Люка Кейджа. Детектив Уилсон нажал на кнопку ускоренного просмотра. Люди на видео мелькали туда-сюда: простые прохожие, идущие по своим делам, завсегдатаи бара спешат расслабиться и отметить конец рабочей недели, примерные мужья, которые бегут домой, чтобы успеть засветло. Лишь этот парень в серой толстовке сидел, словно забытый во времени. Он изредка теребил телефон нервными руками и стучал ногой по серому асфальту. В двадцать один час пятьдесят семь минут парень отвлекся на засветившийся телефон и сорвался с места. Он потоптался у того же окна, заглядывая во внутрь, почесал затылок и скрылся из зоны видения уличной камеры видеонаблюдения. - Ушел в ту же сторону, что и жертва, - начал Уорд, когда запись оказалась на паузе. - Это может быть кто угодно, - вторил Уилсон, кивая головой. Он снова включил запись, проматывая до момента, когда Пьетро Максимофф вышел из бара. Двадцать два часа тридцать семь минут. - Спустя сорок минут... - Вполне достаточно времени для убийства, - продолжал настаивать Уорд, не видя того же запала у Сэма. - Этот парень пришел сразу после Максимофф, проторчал у бара два часа в тупом бездействии, просто наблюдая за «кем-то» внутри, а затем ушел в сторону дома жертвы после прочитанного сообщения! Уилсон, только не говори, что это одно большое совпадение! Сэм молчал, ему нужно было несколько мгновений, чтобы все обдумать. Новая информация не совсем вписывалась в ту, что уже известна следствию, но не согласиться с тем, что этот парень выглядит подозрительно, детектив попросту не мог. - От бара до дома жертвы два квартала, - начал, наконец, Уилсон. - Он мог повернуть в любую сторону, пропав из кадра. Он явно не шел по той же дороге, что и жертва - на тех записях его не было, мы просмотрели все. - Значит, умело обошел все камеры. - А на эту попался? Нет... не сходится. Нам нужно что-то больше, чем один монитор и попрошайничество по каждой пленке, - Сэм чешет затылок, выглядывая в общую операторскую. - Мы проследим, откуда этот парень пришел. Может, повезет. Стайлз Криминалистическая лаборатория, Нью-Йорк Вторник, 9 августа, 2016. 16:05 Воздух в помещении был пропитан резким запахом табака и химикатов, в дальнем углу тихонечко жужжала репродукционная установка, выдавая яркую вспышку при фотографии раз в десять секунд. Стайлз трудился над обработкой улик, собранных на месте преступления. Он работал без куратора - первое дело на полную ставку. Стилински немного волновался, запуская каждый новый процесс на лабораторном оборудовании. Ему казалось, что он все еще не готов приступать к такой серьезной работе самостоятельно, но теперь деваться было уже некуда и дрожащие руки продолжали выполнять поставленные задачи. Денек сегодня выдался странный. Первой на место преступления прибыла команда Барри Аллена из пятьдесят первого участка. Криминалисты уже вовсю работали над сбором улик, когда указом свыше дело было передано в руки двадцать седьмого и Стилински. Полиция не любила, когда происходит подобное, но начальству не укажешь, в какие игры играть. Барри любезно передал проделанную работу в руки другу, ненароком выдохнув с облегчением - у него и так дел по горло с этим убийством Максимофф. Стайлз чуть было дар речи не потерял, услышав фамилию жертвы, но собрав в руки все свое хладнокровие, пропустил мимо ушей случайно произнесенное коллегой имя. Сейчас у него чесались руки похуже укусов десятка комаров, ведь он мог зайти в полицейскую базу и узнать все, что его интересует. Все, что уже было известно на данный момент. Но он тянул, испытывая собственное терпение. Сначала нужно выполнить свою работу, а уже потом как следует обдумать очень важное решение - оставлять ли свои электронные следы рядом с этим делом. Стайлзу всегда тяжело давалась борьба с любопытством. Это ведь его второе имя. Вот и сейчас он чувствовал, как проигрывал этот бой, выстукивая на клавиатуре пароль своей учетной записи. Одно нажатие кнопки «enter» отделяло его от создания следа в системе, который можно легко обнаружить при необходимости. Стайлз знал об этом, и осознанно, принимая во внимание все риски, открыл базу данных. Фамилия в поисковой строке печаталась сама собой - пальцы внезапно онемели и потеряли связь с головой. Максимофф... Это может быть любой другой Максимофф. Всплыло только одно совпадение. Одно чертово совпадение во всей системе полиции Нью-Йорка. Руки парня дрожали, но он продолжал поддаваться силе своего любопытства. На экране появилось дело №12/2 и женская фотография в верхнем левом углу. Ванда Максимофф... Возможно, просто совпадение. Стайлз беззвучно шевелил губами, запоминая каждое прочитанное слово. Он наткнулся на строчку «родственники жертвы» и весь его мир перевернулся с ног на голову, когда от совпадений просто опух головной мозг. Убита ночью 5 августа... Брат - Пьетро Максимофф... Ночь пятого августа... Парень откинулся на спинку стула и закрыл лицо руками. В ушах стоял звон, словно во время парада колоколов - похоже, давление разбушевалось. Стайлз потер глаза, не понимая, как мог очутиться в подобном дерьме. Он встретил Пьетро Максимофф впервые за восемь лет, точнее - заметил с другой стороны улицы и просидел в ступоре пару часов, наблюдая за ним через окно бара. И в этот же вечер его сестру убили. Что за херня происходит с этой вселенной и когда ему ожидать копов в гости? Черт... Придется рассказать все Лидии... За восемь лет до описываемых событий Больница Бикон-Хиллс Мемориал Бикон Хиллс, штат Калифорния Четверг, 13 декабря, 2008. 9:15 Докторша со всех сторон окружена детскими фотографиями. Они повсюду: на столе, на полках, даже на подоконнике. Лидия понимает, что на некоторых засняты ее дети: снимки старые, зернистые, и дети одеты старомодно. На тех, что посвежее, должно быть, внуки. Ей это кажется абсолютной бестактностью. Это же надо - кичиться своей плодовитостью, когда говоришь пациентке, Эллисон, что она никогда не сможет выносить ребенка. - Инфекция поразила слизистую оболочку матки, - поясняет врачиха. - Если бы мы заметили ее раньше, то могли бы принять меры. А так, даже если фаллопиевы трубы и яичники не задеты, матка просто не выдержит груза в течение девяти месяцев. Мне очень жаль. Лидия стискивает зубы, не веря в искренность этих слов. Просто ей положено так говорить, это ее обязанность, и глаза у нее слишком спокойные. И смотрят слишком уверенно. В лучшем случае ей наплевать. А в худшем - она радуется, упивается чужой бедой. Она сильнее сжимает руку Эллисон, пока та сверлит пол бесцветным взглядом. Лидия знает, как бы ее подруге хотелось держать за руку кого-то другого: мать, погибшую год назад от рук грабителя, тетю, отбывающую срок за убийство второй степени, отца... Ему она даже не сказала о сегодняшнем визите к врачу. Возможно, придется признаться, когда домой позвонят и