Раздел 2. Глава 9
Квартира четы Картер-Роджерс, Нью-Йорк Понедельник, 15 августа, 2016. 21:20 Пошла вторая минута с того момента, как входная дверь тихо щелкнула за спиной Стива. Он просто стоял, держа в руках дорожную сумку и связку ключей, и всматривался в темноту гостиной. За это время он не услышал ничего, кроме своего шумного дыхания. Дома никого нет... Сам не понимая хорошо это или плохо, Стив потянулся к выключателю и приземлил свой багаж на пол. Яркий свет больно ударил по глазам, уже привыкшим к темноте, лампочка враждебно замигала, узрев на пороге вечно пропадающего хозяина. Нужно будет починить... Что-то в обстановке гостиной показалось не таким, как раньше. Явные изменения в глаза не бросались, но Шерон определенно сделала небольшую перестановку. Стив медленно шагнул вглубь квартиры, внимательно рассматривая новые детали. Ему не хотелось наткнуться на придиванную тумбочку, которую сместили на пятнадцать сантиметров влево, и разбудить жену, если она все-таки дома. Мужчина все еще не решил, что скажет ей при встрече, хоть и ломал над этим голову каждую минуту полуторачасового перелета. Дверь в спальню оказалась распахнутой, кровать застелена наспех. Стив застыл в дверном проеме, представляя выражение лица жены, если он вздумает лечь рядом. Роджерс всегда находил некое очарование в испепеляющем взгляде Шерон, но только если он не предназначался ему самому. Мужчина устало потер глаза и переместился на кухню. Есть не хотелось, но нужно было изучить обстановку после долгого отсутствия. На столах чисто, в шкафу нетронутая упаковка итальянской пасты, в мусорном ведре пусто, а холодильник, похоже, не загружали со дня его отъезда. Пара банок диетической колы и бутылка апельсинового сока с размахом занимали среднюю полку. Снова питается одними бургерами... На подоконнике небрежно валялась пара-тройка писем - новые счета за квартиру и информационный лист о банковских услугах. Тишина вокруг неприятно давила на уши, все казалось чужим и неживым. Когда умирает частичка тебя, все ощущается именно так. Наверное, Роджерс зря ожидал чего-то другого, вернувшись домой. Ведь именно здесь случилась самая большая его потеря. Спать не хотелось, несмотря на полночное тиканье часов. По телевизору крутили программы с повышенным уровнем жестокости, которые Стив пропускал особенно быстро - такого ему и на работе хватает. Выбор свой он остановил на какой-то современной мелодраме за неимением привычной классики. Роджерс почти втянулся в сюжет, когда во входной двери заскрежетал замок. Через мгновение в дверном проеме оказалась Шерон - усталая и вымотанная до последней капли, застигнутая врасплох неожиданным появлением сбежавшего мужа. Она застыла подобно восковой скульптуре, все еще держась за ручку двери, как застыло и ее выражение лица. Она бы уронила ключи на пол, если бы ее удивление внезапно не переросло в дикое возмущение. От этого она лишь крепче сжимала в руках ключ от квартиры, оставляя на ладони глубокие следы. Стива одолевало необъяснимое чувство, которое невыносимым грузом давило в области солнечного сплетения. Было как-то неуютно встречать жену лежа на диване, а говорить все-таки придется. Роджерс попытался быстро вскочить, но запутался в одеяле, накинутым на ноги. Он был уверен, Шерон это повеселило, если бы их брак не был на грани разрыва. Нужно было позвонить... Оказавшись в вертикальном положении, Стив поймал себя на мысли, что тишина больше не нависает душным покрывалом, хоть никто до сих пор не произнес ни слова. Теперь этот шум в висках, подобно водопаду, сбивал с ног обратно на диван. Хотелось избавиться от него, как от роя назойливых мух. - Прости, что не позвонил, - наконец, произнес Роджерс. Его слова разрядом пронеслись по коже Шерон, но она осталась все так же неподвижной. - Я приехал по работе, - сухо продолжал Стив, забывая подбирать слова. Приехал? Вернулся! Вернулся, черт возьми... Шерон молчала, а Стив лишь догадывался о мыслях в ее голове. Он тоже не был бы в восторге, если бы она вдруг заявилась без предупреждения, но неожиданное чувство вины все же давало о себе знать. - Меня назначили на твое дело, - непроизвольно сорвалось с губ и прозвучало подобно контрольному выстрелу в голову. Было заметно, как внутри Шерон что-то сорвалось. Скрывать это было бесполезно - с ее-то двухсуточной усталостью. Неловкое молчание отравляло воздух, и они могли бы вот так, молча, простоять всю ночь, если бы их сердца были разбиты одинаково. Если бы они обижались друг на друга в равной степени. Но боль их была разной, несравнимой... Поджав нижнюю губу, Шерон кивнула головой, выдавая подобие понимания. Внезапно Стив пожалел, что не удостоился того фирменного взгляда жены, прожигающего насквозь, ведь такой он ее не узнавал. Без него она изменилась, и это ранило его, как бы он не закрывался от своих чувств. Шерон медленно закрыла дверь и, проведя рукой по волосам, произнесла ледяным голосом: - Черта с два ты заберешь у меня мое дело. Кабинет доктора Куинн, Нью-Йорк Вторник, 16 августа, 2016. 9:13 - Шерон, почему вы не взяли фамилию мужа? - голос доктора Куинн звонким зовом пробился в мысли детектива Картер. - Что? - особенно раздраженно переспросила Шерон, удивляясь нелепости вопроса. На мгновение ей показалось, что левое веко нервно задергалось, но она быстро исправила это, демонстративно закатив глаза. Этот день не задался с первой его минуты, и женщину бесило все, начиная с возвращения мужа, который забирает у нее дело, и, заканчивая макияжем Харлин, который сегодня был особенно насыщенным - казалось слой тонального крема и пудры вот-вот отвалиться сплошным пластом с лица психотерапевта. - Я не знаю, - начала говорить Шерон, чтобы хоть как-то отвлечь себя от детального рассматривания девушки напротив. - Наверное, потому что я выходила замуж, когда в живых не осталось ни одного Картера. Тетя Пегги умерла незадолго до этого, - детектив замолчала на секунду, а затем продолжила, глотнув колючий комок в горле: - Я всегда ровнялась на нее, больше чем на маму. Она была сильной волевой женщиной, с гордостью носила фамилию Картер и заставляла всех однофамильцев гордиться ею. Тетя Пегги не простила бы мне подобную измену, - Шерон улыбнулась, представив трехэтажный мат, который вырвался бы из уст Маргарет Картер, если бы ее любимая племянница изменила фамилию. - Что насчет детей? - Харлин заметила ослабление обороны и рискнула с вопросом. - Простите? - глаза Шерон сузились, и весь ее внешний вид так и кричал «Осторожно! Мины!». - Какую бы фамилию носили дети? - поправила себя доктор, не обращая внимания на ежа, в которого за доли секунды превратилась ее пациентка. - Вы думали об этом? Шерон хмыкнула, мысленно повторив вопрос. Еще бы... Ее ребенок непременно носил фамилию своего отца, если бы ему было суждено родиться. Шерон тогда была одна и готовилась к наихудшему, но потеряла то, что спасало ей жизнь все те месяцы. Доктор Куинн с неприкрытым интересом наблюдала за тем, как беззвучные мысли отображаются на лице детектива Картер. Столько эмоций в ней кипело, но она упорно продолжала молчать, отгораживаясь из последних сил. - Что вы почувствовали, когда потеряли ребенка? - голос Харлин прозвучал совсем по-другому и остроты в ее взгляде теперь было предостаточно, чтобы побороться на равных с женщиной напротив. - Боль, опустошение, сожаление, вину? Детектив Картер неподвижно смотрела на наглое лицо докторши, которая рыла себе могилу каждым произнесенным словом. В какой-то момент сказанное ею все же пробило стены вокруг Шерон и, по непонятным даже для самой себя причинам, она начала их обдумывать. - Скорбь, горечь? - Нет, - словно острием копья по горлу полоснула холодно Шерон. - Что же тогда? - Харлин радостно вздернула брови, едва подавив в себе желание широко улыбнуться. - Ярость, - ответила детектив. Воспоминания приближались громкой приливной волной, закладывая уши противным шумом. В тот момент, когда врачи сообщили ей о потере ребенка, Шерон окутал мрак, сотканный и