— Приветствую тебя, брат, — сказал Март.
— Иэтки лейвале, — сказал я не слишком впопад, но это было единственное известное мне приветствие эстов.
Март Медведь улыбнулся.
— Ты, видно, проголодался с дороги, отведай же нашей пищи.
Я вошёл в просторную ригу и сел за огромный стол, стоящий против окна. На очаге перед печью-каменкой дымилось что-то мясное, на столе лежали ржаные лепёшки, яйца, а большой жбан доверху был наполнен можжевеловым квасом.
— Принесите мёду, — сказал Март.
Я знал этот хмельной напиток простолюдинов, он слишком ударял в голову, и я предпочёл бы пиво, но отказываться от угощения было не в моих правилах.
Подали суп из крапивы, творожный сыр, и скромное пиршество началось.
— Мои люди не умрут с голоду, — с заметной гордостью сказал Март Медведь, и гордость его была мне понятна, добыть пищу в наши времена нелегко.
Главным угощением стола оказалась телятина, по лицам сидящих я понял, что видят они её не часто, но никто не набросился на мясо, все продолжали с достоинством потягивать квасок и перекидываться короткими фразами.
Наконец мы вышли из риги.
— Здесь мы хотим построить линнус, — сказал Март.
— Много ли тут людей?
— Не одна сотня.
— Вот как? — Я поразился. — Где же они скрываются? С виду не насчитать и десятка.
И Март показал мне целый лагерь беглых крестьян, погорельцев, увечных и сирых, измученных войнами людей. Он прятался буквально под землёй, этот лагерь. Огромный холм был изрыт землянками и ходами, причём, не отбросив листвы, нельзя было обнаружить пещеры.
— Мы прячемся под землёй, как черви, — сказал Март, — но мы хотим жить на земле и потому выстроим линнус.
— Для этого нужен камень и глина, — возразил я.
Март свёл меня к реке и показал срезы песчаника и прекрасной глины для самого крепкого кирпича. Я продолжал сомневаться:
— Найдутся ли мастера?
Март показал мне свои огромные красные руки и не сказал ни слова. В сущности он был прав, если взяться с умом за дело, отыскать хотя бы двух-трёх учёных людей, можно сделать немало.
Я долго обследовал заросший сосною холм и пришёл к выводу, что место весьма удачно. Подошву холма подковой брала река, довольно глубокая и быстрая, а с другой стороны подступали непроходимые болота. Холм поднимался вверх уступами, на них можно было раскинуть строения линнуса. С верхней точки открывался вид на необозримые леса. Оставалось только решить, каким образом подвозить в такую глушь необходимые материалы, например железо.
— Поставим на реке мельницу, — сказал Март.
Я сразу заметил, что ещё лучше возвести на одной из террас голландский ветряк, ибо место с западной стороны очень ветреное.
— Можно и то и другое, — согласился Март.
Всё это начало меня увлекать.
— Здесь не нужен шильдмауэр[7] и не нужен цвингер[8],— сказал я, — всё заменяют деревья и поляны.
— Мы дадим тебе золото, а ты построишь нам крепость, — сказал Март и жестом пригласил меня следовать за ним.
Корни большой сосны висели над обрывом, и здесь на песке играл мальчик лет пяти. На нем было что-то вроде холщовой рубашонки, а длинные волосы обхватывал медный обруч. Мальчик строил из песка домик.
— Здравствуй, Лембит, — с неожиданным почтением произнёс Март.
Мальчик улыбнулся и продолжал возиться в песке.
— Это Лембит, — сказал Март.
Мальчик посмотрел на меня, и я увидел, что лицо его было очень серьёзно. Он глядел на меня долго большими голубыми глазами, а потом улыбнулся снова.
— Лембит тебя признаёт, — сказал Март с облегчением.
— Здравствуй, малыш, — сказал я, подозревая, что Лембит занимает особое место среди здешних детей.
— Покажи нам золото, Лембит, — попросил Март.
Малыш залез под корни сосны и извлёк оттуда груду камешков. Март поднял самый увесистый и подкинул его на руке.
— Много золота, — сказал Март и показал глазами, что пора уходить.
Когда мы отошли, Март сказал:
— Эти камни собрал Лембит. Когда он родился, приходил Уку и сказал: «Все камни, которые соберёт Лембит, станут золотом, если попросят эсты». Лембит собрал много камней, мы не заставляли его собирать. Едва Лембит научился ползать, он нашёл первый камень.
— Так это и есть ваше золото? — спросил я.
— Да, — ответил Март, не обращая внимания на сомнение в моём голосе. — Мы заплатим тебе сполна. Пробьёт час, и эсты попросят Уку, чтобы он сделал из камней золото.
А ещё я видел здесь свадьбу. Невеста была одета в полосатую юбку и блузу с широкими рукавами, голова повязана красной лентой, на шее янтарные бусы. Жених тоже принарядился, залихватски торчало из шляпы перо.