Шары замолчали и, кажется, быстрее обычного завертелись вокруг оси. Наконец Большой Белый шар сухо произнес:
-- Совсем не обязательно, что ты зафиксируешь в сознании эту точку. Скорее всего, проскользнешь и не заметишь.
-- А вдруг замечу? И сделаю что-нибудь такое... Сам себе помешаю родиться! А? Тогда, значит, я не буду на свете? А тогда почему я сейчас есть?
-- Значит, не помешал и родился... На нашу голову, -- ворчал Темно-красный шарик.
-- Объясните же ему, -- стонали Желтые близнецы, -- что он задает некорректные вопросы. Это просто неприлично!
-- А что такое некорректный вопрос?
-- А это то, за что можно угодить под черненькое покрывальце, -хохотнул Красный шар. А Большой Белый шар объяснил:
-- Некорректная постановка проблемы ведет к дестабилизации данной грани. И в какой-то степени тормозит построение Общей Гармонии во всем Великом Кристалле.
-- А зачем она... эта Гармония?
-- Она принесет нам ощущение полного счастья и вечной радости. Это высшая цель.
-- А... зачем?
-- Зачем цель? Без нее наше бытие потеряло бы смысл.
-- А скоро это... Общая Гармония?
-- Не скоро. Но мы должны стараться приблизить ее...
Белому шарику объяснили, что и он должен стараться. Сначала -- в меру своих маленьких сил. А когда пройдет через Возрастание, будет работать больше и серьезнее.
Работать -- означало улавливать и посылать другим шарам импульсы разного напряжения и частоты. Импульсы эти причудливо сплетались и пересекались, образовывали живую струнную сеть, дрожание которой определяло жизнь данной кристаллической грани. Если удачный импульс приближал это дрожание, эту музыку, к Всеобщей Изначально Заданной Частоте Великого Кристалла, возникал долгожданный Резонанс. То есть настоящего Резонанса еще не было, был намек на него. Но даже это вызывало у шаров моменты ликования. Однажды познал такое ликование и Белый шарик. Это когда он по сигналу Красного шара ловко подкинул в пространство два светлых импульса из системы дальних Голубых шаров, переплел индекс Темно-красного шарика со своим и точно всадил всю эту комбинацию в темную, "незвучащую" ячейку вибрирующей сети силовых линий. От зазвеневшей ячейки пошел сигнал к еле заметному от пирамиды Синему шару. Тот давно ждал импульса смешанной частоты и теперь расцвел, выпустил целый сноп лучей магнитного контакта, и вся округа несколько мгновений упивалась состоянием Радостного Общения. Грань еще на какой-то шаг приблизилась к Общей Гармонии, а Белый шарик в этот миг буквально растворялся в счастливом тепле, умилении и любви других шаров. И в то же время -- в ощущении собственной значимости, пользы и важности... Ах, если бы это продолжалось подольше!
-- Только, пожалуйста, не зазнавайся, -- посоветовали Желтые близнецы. -- Одна удача еще ни о чем не говорит.
-- Да, -- поддержал их Большой Белый шар. -- Все сошло удачно, ты молодец. Но если бы ты чуть-чуть ошибся и не попал совмещенными импульсами в ячейку...
-- То что? -- довольно развязно спросил Белый шарик. Близнецы возмущенно закудахтали, но Большой Белый шар был терпелив:
-- ...Тогда могло возникнуть явление антирезонанса. Именно оно и притягивает черные покрывала. Кристалл не прощает, друг мой, дерзостей и неоправданного риска...
Ох уж эти нравоучения!.. И Белый шарик вернулся к будничной жизни.
Эта жизнь была тоже ничего, не скучная. Во-первых, надо было точно уловить момент (и в этом ощущался азарт), чтобы перехватить и переслать дальше под заданным углом любой из неожиданных импульсов. Во-вторых, приходилось внимательно слушать, не слабеют ли сигналы в ближайших ячейках Сети, и в случае чего вплетать туда собственные импульсы нужной частоты. Оставалось время и для свободной связи с шарами. Не только для бесед с постоянными соседями и наставниками, но и для переклички с другими. Пошлешь наугад индекс-вопрос "Ты кто?" -- и вдруг ощущаешь щекотанье ответного луча: "Я Розовый шар на втором коротком ребре Большого параллелепипеда номер три. А ты?"
Такие "разговорные" импульсы никак не влияли на состояние Сети, но большие шары все равно предупреждали:
-- Не болтай слишком часто, не трать зря энергию.
-- А почему нельзя тратить?
-- Задержится Возрастание.
-- Ну и что?
-- Ну и будешь младенцем до старости!
-- А это плохо?
-- Это нарушит Гармонию грани...
-- О-о-о... -- Белый шарик морщился, как от зубной боли (если представить, что у Шарика были зубы и они могли болеть). Только и слышишь: "Гармония, Гармония..."
-- Не смей испускать черные импульсы! -- взвизгивали Желтые близнецы. -- В конце концов, это просто невыносимо!
Ну а какие еще импульсы испускать, если все надоело и ни с кем не находишь постоянного резонанса?
...Однажды донесся импульс, от которого Белый шарик буквально затрепетал. Импульс этот был без адреса, шел в пространство широким веером. И, судя по всему, не в одно пространство, а по многим граням Кристалла. О Великая Всеобщая Сеть, кто мог излучать такое?
До сих пор Белый шарик только слышал, что есть другие грани. Это были иные миры, импульсы оттуда почти не доходили. А если и доносились, то ни о каком резонансе не могло быть и речи -- слабенькие они. А этот импульс, пробивая многомерные зеркала совмещенных пространств, хотел, кажется, заполнить собой весь Кристалл... И странно, что никто из шаров не обратил внимания на такой широко разлетевшийся крик.
Да, именно крик. Это был, безусловно, черный импульс -- сигнал тревоги, печали и одиночества. Словно какой-то шарик родился в полной пустоте и решил, что ничего -- совсем ничего, никого и нигде! -- на свете нет.
А может, и правда так? Может, несчастный этот шарик излучает лишь такую частоту, что его никто не замечает?
-- Вы что! Разве не слышите?
-- Белый шарик, ты о чем, малыш?
"О чем!" Он -- о дрожи своего тревожного резонанса. О желании скорее успокоить того, кто мечется и страдает в черной пустоте! О странном чувстве, которому нет объяснения (лишь много позже Белый шарик узнает, что оно называется "жалость").