Музыка стихла. Ее отзвуки постепенно умирали внутри рояля, на который опиралась Надя.
Замер последний аккорд.
– Что это за произведение? – подал голос Василий Никанорович.
– Так, один неизвестный русской публике немецкий романтик, – небрежно махнув рукой, ответил князь, еще не пришедший в себя после игры.
– О Эжен! Ты не играл так никогда! – простонала княжна и высморкалась.
Подали чай, после которого гости отъехали.
Прощаясь, Евгений поймал ручку Нади и несколько секунд держал в своей холеной шелковистой ладони. Его пальцы излучали жгучие токи, которые волнами прошлись по телу девушки. Он поцеловал руку, взглянув на нее снизу вверх. Волнистая прядь упала на его лицо, он мотнул головой, и волосы легко отлетели в сторону. Этот взгляд Надя помнила потом постоянно. Он перевернул всю ее жизнь.
Глава десятая
Верховский явился в усадьбу сам не свой, заперся у себя и призадумался. Что произошло?
Он встретил юную барышню, совсем чистую и невинную, искреннюю и светлую, как детская мечта. И что с того? Мало ли таких барышень по земле ходит! Совсем не красавица, да ко всему тому еще уже и просватана! Но чем она его зацепила, запала, как говорится, в душу, с первого взгляда?!
Евгений уже чувствовал, что знает ответ. Эта девушка – единственный шанс, его спасение. Искренняя, преданная, настоящая любовь – вот, что возродит его изгаженное тело и растленную душу. Но почему она? Неисповедимы пути Господни! А как же жених? Жених еще не муж, получит отказ, погорюет; да и женится на другой.
А если нет? Уж тут как-нибудь разберемся помаленьку, надобно с ним свидеться, и будет понятно, как действовать. Но ведь главное – собственная несвобода. Вот где беда, вот где проблема! Развода, развода добиваться изо всех сил, употребив все возможности! Но ведь еще есть и родители, особенно опасна опытная и внимательная мамаша.
Ну это дело несложное, подобные дамочки ему не страшны!
Евгений целиком погрузился в мысли о новой знакомой. Удивительное дело, ведь он совершенно ее не знает, и в то же время ему казалось, что чувствует ее помыслы и стремления. Несмотря на обширный опыт общения с женщинами, подобные переживания посетили его впервые. И что так окрылило и порадовало Евгения, это то, что пришло именно светлое чувство, а не животная похоть или упоение уродством.
"Господи, ты испытываешь меня? Ты послал мне эту встречу для очищения и исцеления?
Я попираю прежние грехи свои, Господи! Неужели найду счастье и покой! Да, именно душевный покой! Покой через чистую любовь и высокую искреннюю страсть! О, благодарю, тебя, мой Бог! Ты услышал мольбы и стенания заблудшего в грехе раба Твоего! Ты наказал меня, послав мне Лидию, и Ты бросаешь мне спасительный круг. Наденька, моя надежда!"
Шепча молитву и предаваясь мечтам, Евгений заснул. Татьяна Аркадьевна несколько раз скреблась в его двери, подслушивала, но, не получив ответа, удалилась в полном недоумении. Однако она заподозрила развратного племянника в том, что его привлекла пышная, но уже слегка увядающая красота Ковалевской.
Ее подозрения укрепились на следующий день, когда князь заявил о том, что желает позвать соседей с ответным визитом, а также предложить им совместную прогулку. К Ковалевским послали человека с письмом, составленным самым изысканным образом, как раз так, чтобы люди, соблюдающие светские приличия, не могли отказаться от предложения. Ответ был получен положительный.
Василий Никанорович, узнав о предстоящем ответном визите, возопил:
– Уволь, уволь меня матушка от этой радости. Я и так, почитай, подвиг совершил, едва усидел давеча! А ты опять меня принуждаешь!
Одни, одни поезжайте, да только поздно не возвращайтесь! Вот с кучером Петром поезжайте! – замахал руками Ковалевский.
– Как хочешь! Только подобное поведение невежливо! – пожала плечами жена, впрочем, на сей раз не очень огорчившись.
Мать и дочь собирались в гости долго и тщательно. Катерина Андреевна, к стыду своему, о молодом госте думала всю ночь. Она вертелась, обливаясь потом, засыпала тревожным сном и просыпалась, видя его перед глазами. Такое с ней приключалось и ранее. Она знала, что справится со своим бесами, но так хорош князь, так обходителен, так несчастен! Стоит ли строить баррикады из неприступной добродетели? Может, попробовать напоследок сладкой отравы, от которой пряталась всю жизнь? Ведь короток бабий век, скоро уж бабушкой станет! Небось Володенька, будущий зятек, тянуть с ребеночком не станет!
Поэтому платье Ковалевская выбирала из обширного гардероба очень тщательно, так, чтобы все достоинства роскошной фигуры предстали во всей красе. Глаза еще хороши, яркие, блестящие, кожа тоже еще вполне гладкая, морщин почти нет. На губы чуть-чуть помады. Густые волосы в гладкий пучок, так эффектней смотрится и лицо. И конечно, в уши крупные серьги, мерно раскачивающиеся в такт движениям головы. Капелька духов напоследок. Ну вот, прямо оживший портрет кисти господина Брюллова!
Что это еще такое, седой волосок? Долой его!
А вот Васенька-то, хоть и не очень стар, на семь лет старше, а уже весь седой! И почему-то стал похож на их дворовую собаку Дружка. Катерина Андреевна засмеялась такому сравнению и тут, вовсе невпопад, вспомнила один разговор. Девочка тогда еще не родилась, муж каждую ночь захаживал в ее спальню. Выставив его в очередной раз, юная Катя заявила, что, мол, от «этого» у ней круги под глазами. Она дурно выглядит наутро.
– Да что с твоей красой станет! – обозлился супруг. – Ты, наверное, и в гробу краше всех покойников будешь!
И, хлопнув дверью, удалился в величайшей досаде. Она плакала потом горько. Экое грубое животное!
Надя, испуганная непривычными переживаниями, решила запретить себе думать о новом знакомце. Зачем ей размышлять о постороннем мужчине? У нее есть жених. Она просватана, осенью свадьба. Она не имеет права даже помышлять о ком-то ином, кроме Владимира! Но разве только самую малость… Этот огненный взгляд, эти пожатия руки, эта божественная музыка? Что все это значит?
"Ты хочешь сказать, что привлекла внимание этого светского красавца, покорителя сердец? спрашивала она себя. – Опомнись, не обманывай себя, это пустая игра, ему просто скучно. Через пару недель он уедет в Петербург, и поминай как звали. И потом у него жена, хоть и дурная.
Посмотри на себя, давно не видела своего отражения в зеркале? Разве может такая внешность поразить с первого взгляда! А если это и есть то, о чем ты мечтала всю жизнь?! Но мне нельзя даже мечтать, поздно. Но почему нельзя? Ведь все еще можно изменить, еще можно… Ой, ой, даже думать страшно.., нельзя, нет, нельзя, я не должна, то есть, наоборот, я должна…"
– Прежде всего, я должна взять себя в руки и одеться, – сказала Надя сама себе вслух, и звук собственного голоса приободрил ее.
Она принялась одеваться, однако поймала себя на том, что, пожалуй, впервые делала это столь продуманно и тщательно. Девушка прекрасно помнила все замечания матери по поводу ее гардероба.
«Как можно надеть эту шляпку к такому платью? Она здесь неуместна. Лучше ту велюровую, с вуалью!»
«Помилуй Бог, Надя, этот шарфик сюда не годится, и вообще тебе совсем еще незачем скрывать шейку!»
«Ну когда же ты станешь носить свои новые прюнелевые туфельки, они так хороши на твоей ноге, она вовсе не кажется большой!»
«К темному платью с вырезом полагаются украшения. Примерь эти розовые гранаты, они чудно смотрятся на твоей коже! Ты должна наконец научиться выглядеть как настоящая женщина, а не как мальчик в юбке!»
Одеваясь, Надя вспомнила все свои мечты и, посмотрев на себя в зеркало, очень удивилась.