– Что за глупости? – возмутился Уайт. – Я – уважаемый человек! Это что, розыгрыш?
– Прежде, чем мы с вами сможем побеседовать, процедура требует от меня прояснить вопрос с адвокатом, – отрезал Маркус.
– Да не нужен мне адвокат! – бросил Бишоп. – Господь мой свидетель, я ничего не совершал.
– Вы отказываетесь от защитника и будете представлять свои интересы самостоятельно?
– Отказываюсь.
– В таком случае ставьте свою подпись здесь, – Кёнинг подсунул ему новый документ. – Предупреждаю, что изменить решение после подписи вы сможете лишь по удовлетворению ходатайства судьёй.
Уайт размашисто подписал отказ от защитника. Последнюю закорючку он вывел настолько нервно, что сломал карандаш.
– Итак, мистер Уайт, я продемонстрировал вам снимки жертв…
– О Боже… Они мертвы?
– Они истерзаны, мистер Уайт, и вы написали их имена в обратной последовательности убийств от последнего к первому. Никто вам не подсказывал.
– Не держите меня за идиота, совпадение ничего не доказывает, – отмёл доводы Кёнинга священник.
– Верно, этого было бы мало для подозрений, – согласился Маркус и показал первую улику. – Этот слон с вашими отпечатками пальцев нашли в доме убитого посредством утопления Ноя Кенли.
– Я никогда не был у него дома…
– Подскажете, почему в вашем розарии сорок семь бусин, а не пятьдесят? – спросил Маркус.
– Их в любых чётках пятьдесят.
Детектив пододвинул пакет к рукам священника.
– Кроме ваших, пересчитайте, – сказал он. – А пока вы это делаете, я напомню, что три от него после разрыва лески так и остались лежать в гараже насильственно повешенного на человеческих волосах Горация Ромеля.
– На волосах?.. – сморщился непонимающий ничего Уайт.
– Да, на волосах Ванессы Руж, – подтвердил Маркус и открыл только принесённую голубую папку. – Теперь идея связывать друг с другом убийства таким образом уже не выглядит хорошей, правда? А вот здесь результат анализа материала вашего облачения и фрагмента шерсти из-под ногтя Ромеля. Стопроцентное совпадение. Выходит, перед смертью он боролся с кем-то именно в вашей сутане. Кто же это мог быть, не подскажете? Может, у кого-то имеется доступ к вашему облачению?..
– Да у кого… Вы издеваетесь?! – вскрикнул Уайт, хлопая ладонями по столешнице. – Всё, я больше ничего не скажу без адвоката!
Маркус откинулся на спинку стула и показал на несколько камер.
– Тут всё записано, а за зеркалом дюжина свидетелей, – сказал он. – Вот в этом документе ваша подпись, которой вы самолично отказались от адвоката. Я предупреждал, что отменить эту подпись может только судья.
– Я невиновен!
– Возможно, это не мне решать, а судье, – пожал плечами Маркус. – Но занятно как-то выходит, что в вашем сейфе на арендованном складе лежали вот эти снимки.
С этими словами Маркус извлёк из своей папки стопку фотографий жертв, сделанных убийцей. И шлёпнул ими об стол. Карточки разъехались в стороны, являя Бишопу ужасающую картину расправ. Старик вскрикнул, попытался закрыть лицо руками, но прикованные к столешнице наручники лишь звонко брякнули о металлический держатель. Тогда, плотно зажмурившись, священник отвернулся и начал нашёптывать себе под нос молитвы.
– Пожалуй, на этом сегодня остановимся, – невозмутимо проговорил Маркус и принялся собирать обратно в папку документы, фотокарточки и улики. – Дежурный, можете уводить подозреваемого в камеру.
4. Запись из личного блокнота детектива Маркуса Йенса Кёнинга
Заметка за период с 21.06.2010 по 27.06.2010
Бишоп Уайт – странный убийца. Его поведение совершенно не соответствует тому, что он совершил. Подобным образом до последнего, моля и проклиная, обычно упираются те, кто убил случайно или в приступе аффекта. Серийные убийцы, тем более способные продумать наперёд несколько расправ, скорее гордятся содеянным, даже если молчат, чем отрицают его.