Но даже занятый делами, как сам говорил "выше крыши", Попов всё равно скучал и по "Белому стрижу" и по каждому члену экипажа. Иногда на рассвете накатывала такая тоска, что хоть волком вой.
- Почему именно на рассвете мне так тошно? - Так спросил, сам себя, глядя в ещё тёмный проём окна.
- Ты не возражаешь, если я прилягу тут, на ковре? - Тонкий слух бастов намного превосходил землян. Поэтому Мира всегда знала, когда Маду не спится и пыталась облегчить его тоску по людям.
Заметить когда приходит и уходит Мира почти невозможно. Мало того, что движения бесшумны, так и ещё двигалась, прикрываясь какими-либо предметами. Вот и в этот раз: от дверей к столу, выглянула из-за стула, оттуда к креслу и только потом подошла к Попову.
- Падай, - кивнул Попов. И уловил удивлённый мыслеобраз Миры.
- Это так, образно выражаясь. - Принял недоумевающую мыслеформу: - В смысле - ложись, садись...
- "Падать" - это непроизвольное перемещение под действием силы тяжести. А я вполне владею своими действиями. Почему?
- Потому что, потому! Ложись. Я рядышком при... - хотел сказать "пристроюсь", но с тех пор как Мира и Мар занялись изучением языка землян, приходилось то и дело объяснять некоторые фразеологизмы и просто слова. А именно сейчас у астрофизика не было никакого желания этим заниматься. - Рядом с тобой прилягу.
Устроился поудобнее и подумал: "Слышал бы кто-нибудь нашу беседу из ребят на "Белом стриже"! Я стал путаться: иногда говорю на местном языке, иногда на своём. Ответ не всегда звучит вслух. Принимаю мыслеформы. И как-то мне это нормальным... кажется"
- Ничего тебе не кажется. Так оно и есть. Но ты здесь единственный носитель языка землян. И наши лингвисты уже высказали опасения, что постепенно твоё произношение может измениться до неузнаваемости землянами, если они вернуться.
- А ты думаешь это возможно?
- Если больше будешь говорить только на языке бастов, то так и будет.
-Что будет?
- Плохое произношение. - Она вздохнула и продолжила: - М...и...я, м...и...я, когда ты спишь, тебе снятся удивительные сны. Которые трансформируются в столь реалистичные мыслеформы, что я невольно погружаюсь в них. И потом с трудом понимаю, что это только твоё ночное видение, в которое меня занесло.
- Правда? Но я о своих. Как думаешь, пока я жив прилетят?
- Про сны - правда. А люди? Не знаю. Думаю, что нет!
- Успокоила.
- Научный прогресс быстро развивается. А перемещение в пространстве с помощью перелётов, ты во сне считаешь архаичным. Ты даже знаешь, как образовалась связь между нашими генами. Но... только во сне.
- Если ты лучше меня знаешь, что творится в моей голове - расскажи!
- Не могу.
- Почему?
-Я в этом ничего не понимаю. И потом, в твоих снах такие непонятные предметы, образы или просто ты что-то пишешь прямо в воздухе. Какие-то знаки, символы... И как я могу всё это пересказать?
- А ещё что-нибудь мне сниться?
- Да. Красивая девушка. Она от тебя убегает. Ты бежишь за ней...
- Ну что ты замолчала? И что? Что?
- Она поднимается в небо. А ты... плачешь. Я зажигаю ароматические палочки. Их запах успокаивает тебя, ты опять спишь спокойно. А на утро... ничего не помнишь!
- Мира! Чёрт тебя возьми! Кто, кто тебя просил с этими... палочками?! - Попов подскочил, толкнув Миру в бок.
- Если дальше так пойдёт, то без успокоительного, тебе грозит нервный срыв. - Она села, и прищурив жёлтые, светящиеся в темноте газа, повернула голову в сторону Попова.
- Если бы не твои дурацкие палочки, я бы уже нашёл решение вопроса Миу! А это сейчас вопрос для меня, да и для бастов, первостепенной важности!
- Мы освоили ближний космос. Так ли уж важно, что там за дальними звёздами, что прячет огдода? И может она не прячет от нас другие миры, а охраняет наш мир от враждебных пришельцев?
- И ты туда же?!
- Куда?
-Куда все чиновники ваши! Не хотите видеть ничего дальше своего носа!
- А ты нас спросил: нам это надо?
- Спросил, когда ваши чинуши убеждали меня остаться и рисовали грандиозные перспективы!
- М...и...я, м...и...я, а земляне не хотели бы оставить у себя инопланетянина и изучить? Причём ни просто украсть и спрятать, а чтобы он добровольно остался, ещё и свои знания предложил?
Всё сказанное Мирой, на первый взгляд, логично, но ни Попову, ни кому-то другому на корабле такое в голову не приходило. По растерянному выражению его лица, и без мыслеформ Мира сделала вывод:
- Так я и думала. Земляне неисправимые идеалисты. Но может это и хорошо. По крайней мере, мне так кажется...
И астрофизик ясно понял, что Мира сказала не дозволенное ей, то, о чём он не должен был и догадываться. Говорила Мира спокойно, явно не в запале проговорилась. Значит, очень рисковала... ради чего?
- Мира, - он сел рядом ней, прижался к её голове.
- Мои дети и муж погибли. Техногенная катастрофа. Такое случается. Редко, но случается. Из всей семьи выжила только я. Вот и решила, что в этом диковинном сооружении, с несуразным существом отвлекусь от тоски, и жизнь моя опять наполнится интересом. Я учёный. Поле моей деятельности физиология и психология при работе на удалённых астероидах.
- Значит, изучаешь... инопланетянина, то есть меня? - И неприкрытая горечь обиды прозвучала в его голосе.
- Да.
- Спрашивается, на что я мог рассчитывать? Чужак!
Какое-то время оба молчали. Потом заговорила Мира:
-Но я не думала, что этот чужак-инопланетянин окажется таким... м...и...я, добрым. И уж никак не ожидала, что ты и Мар будите так нуждаться в моей опеке, что почувствую себя такой нужной, даже необходимой. И вот, в результате приобрела ещё одну семью. Я чувствую твою тоску, и мне так тебя жалко, будто ты мой ещё один, хоть и странный... немного, ребёнок.
Попов понял, что теперь точно больше не уснёт. А день предстоял насыщенный. Выспаться бы не мешало. Но от души отлегло.
- Если сейчас зажечь твои палочки, мы поспим хоть немного?
- Зачем палочки? У меня есть ваше растение: мята, и мелиса есть. Я тебе чай заварю. Он немного успокоит.
- А ты?
- Забыл? Нам не очень нужен ночной сон. А заняться у меня есть чем.
- Чем?
Мира мотнула головой:
- Я тебе потом расскажу. Не волнуйся, ничего особенного.
- И всё-таки?
- Дописываю свою давнюю научную работу. Всё. Лезь под одеяло, лысое существо, - и улыбнулась шутливо и ласково. - Я пошла за чаем.
- На земле стеснялся, что ноги сильно волосатые. Тут стеснюсь, что мало волосатые, - в ответ отшутился Попов.
- Вот и я говорю: всё относительно.
Однако в эту ночь Попову так и не удалось уснуть. Сидя на кровати, навалившись на подушку, допивая горячий чай из любимой чашки, и уже ощущая подступающую дремоту, вдруг почувствовал, как зашевелились волоса на ногах и руках и даже остатки на голове встали дыбом. Свербящий звук заложил уши. Тут же в комнату одним прыжком влетела Мира. Схватила Попова и рывком забросила под кровать. Чашка вылетела из его рук, и со звоном разбилась об пол. Человеческие силы и силы баста оказались явно не сопоставимы. Попов почувствовал себя тряпичной куклой, абсолютно беспомощным против силы и реакции Миры. Второй раз он убеждался в неоспоримом физическом превосходстве этой расы.
- Нападение, - выдохнула она.
Но вместо страха, Попов вдруг точно понял, что ощущает подопытный кролик, которого берегут как изучаемый результат эксперимента в отдельной клетке.
- Дурак! - принял мыслеформу Миры.
- Тогда дайте оружие! Буду защищаться!
-Дважды дурак! Во-первых, ты не успеешь глазом моргнуть, как будешь убит, а во-вторых, на тебе не должно быть крови бастов.