— Государь, че с трупом главного хана делать?
— Сжечь немедля.
Охрана выволокла из шатра резное кресло, похоже китайской работы, но прежде чем усесться в тенечке — покормил Сынка. Он жадно чавкал, глотая куски, доев последнее, благодарно лизнул мне руку, поднялся и, шатаясь, побрел со мной к креслу. Заснули одновременно, отдохнув часик, поднялся.
— Ну что, кухари, как конина?
— Шурпа готова, Государь — отрапортовал телохранитель.
— Налейте в какую ни то посудину и дайте Сынку, пусть похлебает.
— Чево там с трофеями?
— Без твоего приказа не смотрели в шатре, Государь.
— Ну, пойдем, глянем.
Зашли в шатер — в углу, укрытые коврами, обнаружились семь сундуков. Шесть с золотыми и серебряными монетами, а седьмой с ювелирными украшениями.
— Петр, возьми людей, деньги и прочее пересчитать, составить опись, сундуки опечатать.
— Сделаем, Государь, не сумлевайся.
Выйдя из шатра, приказал бросить овчину рядом с Сынком, привалился к его боку и заснул — подустал что-то сегодня.
Меня разбудил Семен.
— Вставай, Владимир, разбили монгол окончательно.
— Сколько я спал?
— Четыре часа, Государь.
— Ну что же пора подводить итоги; Семен, пошли гонцов в войска — чужих раненых добить, трупы сжечь, посчитать наши потери. — Наших раненых срочно в лазареты, давай в темпе.
— Уже лечу, Государь.
Привалившись на тигра, задумался — придется здесь задержаться. — Наверняка есть тяжелораненые — их нужно вытаскивать, да и остальных подлечить требуется. Значит, первое — раненые, второе — послать пару дивизий в Крым — его придется основательно зачистить, и только потом нанесу визит в 2501 год за спецами.
— Петр, ты со мной, а здесь Федор останется со спецназом. Сынка будить не будем, Федор, потом проводите его в мою ставку. — Поехали.
Прибыв на место, съел плотный ужин, поданный слугой, и ухнулся спать. Проснулся от ощущения, что лежу между двумя печками — до того жарко, мочи нет. Весь в поту. — Какие печки, ведь я сплю в шатре. Открыл глаза — вот они родимые, здрасьте — тигры дрыхли с двух сторон, создавая своеобразный микроклимат.
Одевшись, вышел из шатра — отличное утро, сейчас бы в речке искупнуться.
— Доброе утро, Государь.
— И тебе того же, вот тебе приказ, после завтрака переносим ставку на берег Днепра. — Сколько здесь до речки?
— Три версты, Государь.
— Не версты, а километров.
— Ой, забыл, Государь.
К двенадцати часам дня мы расположились на живописном берегу Днепра.
— Федор, бредешок захватили с собой?
— Завсегда, Государь.
— Ну и потаскайте по речке, рыбки свежей поедим. Пока не нахлынули дела, пошел с тиграми к воде. — Накупались вдоволь, а затем отмыл их от вражьей крови щеткой. К ужину в моем шатре собрался Военный Совет — почти в полном составе. Погиб мой бывший тесть — князь — Толгат-хан. Его застрелили из лука — монгольская стрела, пробив кольчугу, вошла точно в сердце; такие раны регенерации не подлежат. Тяжелая утрата для всех нас — он был умным предводителем башкир и прекрасным воином. Полковник Анохин с рубленой раной плеча лежал в лазарете — пехоту курсантов представлял его заместитель — капитан Курганов. В числе погибших оба князя, Федор и Василько, представлявшие Ростов и Рязань. По хронологии они погибли шестнадцать лет назад — достала их все таки безносая. Мы с Семеном обошлись парой порезов, Князь Иван Благовещенский щеголял свежей повязкой на шее — чиркнуло вражеским копьем. Один Савелий Хват, да Муса — темник башкир не получили ранений. Наш прославленный канцлер Карчи получил таки ранение на поле брани — стрелу в задницу. Все наши потешались над его раной. — Дело обстояло так. Один из русских дружинников, что стояли подле вышки выпустил сигнальную стрелу, непонятно почему, но тетива сорвалась, и Карчи заработал себе в корму. Мало того, у него чуть не сгорели портки, менять пришлось. Я его сходу подлечил, и теперь он мотался по шатру с мордой бывалого рубаки. Наконец, все уселись.
— Ну-с, господа победители, во — первых, поздравляю, праздник у нас — разбили сильного врага. — За победу выпьем позже, давайте о потерях и раненых. Первым словом взял Савелий Хват.
— Государь, безвозвратные потери составляют:
— булгарская дивизия полегла полностью, в живых осталось 379 человек, половина раненые.
— Из четырех башкирских дивизий, осталось две, раненых 4 тыс.230 человек.
— Полк Ярослава Удалого потерял — 841 гвардейца и 1530 раненых.
— Дивизия Афанасия Воронина — 1354 чел. и 3221 ранено.
— Дивизия князя Ивана Благовещенского — 1673 гвардейца, ранено 3470.
— Русские дружины из 10 тысяч и воинов, погибло — 3485 чел., ранено 3708.
— Пехота, общая численность — 110 тыс. чел. — потери 11540 чел., ранено 4852 человека.
— Самые малые потери, у полка морской пехоты — 259 человек, а ранено 490, вот что значит выучка.
— Подводим итоги, общее число потерь составило — 48770 бойцов, раненых — 15482 чел.
— Это, что же получается, господа генералы и пополковники, при всем нашем мощном вооружении, мы положили в землю пять дивизий наших бойцов и полторы дивизии ранено. — Хреново воюем, господа, и даже хуже. — С нашими орудиями и пулеметами мы должны были орду в мелкий фарш переработать. — Савелий, на будущее, займись вплотную подготовкой воинов, потому как такая тенденция потерь мне не нравится — еще пара сражений и у нас не останется войска. — Надеюсь, поняли, это касается всех. — Что у нас со снабжением армии в плане продуктов?
Поднялся полковник Таранец Александр Иванович — нач. тыла армии, прекрасный спец из 2029 года.
— Государь, снабжение производится бесперебойно — товарные эшелоны прибывают каждый день. — Бойцы питание получают по норме, включая мясо, горячее трижды в день.
— Спасибо за информацию, Александр Иванович, замечание одно, почаще бывайте в войсках. — Лично проверяйте качество и количество продуктового пайка бойцов.
— Пойдем дальше, я вам о более тщательной подготовке воинов не зря сказал, мы разбили часть Золотой Орды, так что, главная битва впереди.
— Кроме того, нам предстоит освободить исконно русские земли от ига Литовского и Ливонского княжеств. — Передохнем, подлечим раненных и начнем летнюю кампанию освобождения. — За время отдыха необходимо очистить Крым от тюрков раз и навсегда.
— Государь, вы имеете в виду — Савелий чиркнул большим пальцем по горлу.
— Нет, зачем впадать в крайности, мы их выселим в Турцию. — Василий, радируй в Казань адмиралу Нестерову — всех мореманов сюда, а также строительные бригады на побережье Крыма, они возведут несколько крепостей. — Ярослав, ты со своими гвардейцами и полком морской пехоты через три дня отправишься на зачистку Крыма, устанавливать нашу царскую власть. — Возьмешь с собой чиновников из канцелярии, да получишь у казначея денег, я отдам распоряжение. — Запомни основное, всех тюрков-мужчин в расход, женщин и детей соберешь в этом месте — я ткнул на карте в место будущего Севастополя. — Здесь мы в кратчайший срок построим корабли и паромы — на них отправим в эмиграцию всю толпу в будущую Турцию. — В некоторых портах могут заправлять генуэзцы — объяснишь им кто на полуострове хозяин. — Купцов не трогать, грабежом не заниматься, мародеров к стенке, но с тюрков контрибуцию стрясти. — На жизнь им оставишь половину скотины с имуществом. — Слушайте сюда, парад победителей, назначаю через три дня — и, обратившись к Ярославу, сказал:
— Вот прямо с него и пойдешь в Крым.
— Слушаюсь, Государь.
Позвонил в колокольчик, вошедшие слуги расставили кубки с вином на столе.
— Ну, други мои, выпьем за победу, а главный пир закатим позже.
Выпив вина, Военный Совет разошелся, а я, сев за стол, принялся делать наброски ордена, решил назвать его орденом Святого Георгия. Заодно набросал эскиз медали — «За победу над Ордой».
Василий привел ювелира, Карчи прихватил его из Казани. Объяснил малому, что от него требуется, да приказал поставить ему отдельный шатер с охраной.