Да этот вождь Бурый медведь совсем с ума сошел, если раньше он носил медвежью шкуру как накидку или как плащ, то теперь он одел шкуру как куртку. Эти варвары такие, им хочется походить на свой тотем, на медведя, лося или вепря. Вон и руки, и грудь были волосатыми, а под раскрытой пастью виднелся натертый до блеска железный шлем.
Эти идиоты ютты раньше такого точно не видели, и они могли даже испугаться, но Адалард знал, что песьеголовые одевают черепа и шкуры волков, туров и медведей только для одной цели, что бы запугать противника.
Бурый медведь поднял руку с копьем и коротким движением руки метнул в спину убегающего воина своё оружие. Адалард даже не успел сообразить что случилось, но копье пролетев шагов двадцать воткнулось в спину несчастного наёмника.
— Ааа — взревела толпа на ладье, и гребцы начали выпрыгивать на песок.
Вот же гадость, эти уроды наверное влетели в селение, а вождь песьеголовых принял их за разбойников-людоловов и убил, быстро и жестоко.
Адалард не хотел и боялся стычек, а тут такое жесткое и быстрое убийство. Как теперь остановить наёмников, да и как остановить этого бешеного медведя, ведь он намного опаснее воинов Адаларда, да и людей у песьеголовых сейчас побольше будет. А может отступить и дождаться брата, а потом вместе навалиться и перебить этих неуправляемых дикарей?
Но пока Адалард обдумывал план действий, возмущенные убийством своих разведчиков гребцы выскочили из галер и прикрывшись щитами пошли в сторону селения дикарей. А рядом с Бурым медведем как то очень быстро появились несколько десятков одетых в волчьи шкуры воинов.
— Стой — заорал Адалард — а ну все назад! Это Бурый медведь — вождь рода песьеголовцев, мы будем с ним говорить.
— Нет — крикнул предводитель отряда наёмников — мы убьём этого дикаря, а потом поговорим с его женами и дочерьми.
Многие из наёмников заржали, их было больше, почти четыре десятка против двух десятков песьеголовцев, но Адалард знал что в этом селении ранее было не меньше сотни воинов. Эх лучше было бы подождать Виллигурда с его свебами, но наёмники уже бросились в бой.
И вдруг Бурый медведь поднял руку с мечем и заревел, в этот миг где то в лесу слева послышался треск дерева, потом ещё одни и что то невидимое, похожее на змею выскочило из песка. Схватив шестерых воинов неизвестная змея подбросила их в небо, а потом ещё два воина с диким воплем полетели вверх, остальные как будто от удара могучего тура падали на землю. А в это время из леса в лежащих на песке наемников полетели стрелы и легкие копья. Разящей смерти было столько, что казалось там в лесу спряталось не меньше сотни воинов. Непонятные толстые стрелы разили испуганных наёмников даже за щитами и через несколько мгновений на ногах осталось меньше двух десятков наемников, что прикрывшись щитами стали отступать к кораблям. А затем с диким криком на белый песок из леса стали выбегать около сотни воинов с длинными копьями и большими щитами.
— На корабли — заорал Адалард и первым кинулся к борту, но увидел страшную картину, как кормы на его корабли уже залезали с множества подошедших лодок дикари Бурого медведя.
Адалард выхватил меч, но было уже поздно его прижали копьями к борту, он взмахнул мечем, раз, потом другой, но удары его попадали по щитам прикрывающим все тело песьеголовых, слишком большие щиты успел подумать Адалард, а потом удар древком копья в лицо и мир погас.
— Вот скажи мне Стародуб, зачем вы их всех убили, разве нельзя было их просто связать? — я был возмущен и озадачен.
— Так, это вождь — развел руками воевода Стародуб — испугались они, это же бабы и отроки. Увидела баба страшного вражеского воина с мечем да и воткнула ему копье в пузо, а отроки так те своими сулицами всех закидали, это так, чисто со страху.
— А чтоб, вас — сплюнул я — их же можно было допросить и продать.
— Да допросим, тут с десяток раненых и они живы пока. А вот один купец так вообще цел, только зубов лишился, я ему древком в зубы дал, делов то — Стародуб показал рукой как саданул предводителя готландцев копьем — так он живой, скоро оклемается мы с ним и поговорим.
— Хорошо, свяжите всех раненных, чтоб не сбежали и поставьте караул, как очухается их вождь то тащите его ко мне. А ты Стародуб, организуй пока сбор оружия и осмотр трофеев, А где помощник старосты, где Сом, зовите его сюда.
— Да вон он возле дерева трется, эй ты старик иди сюда — Стародуб махнул рукой и к нам по семенил престарелый рыбак.
— Все трупы снесите подальше от воды и прикройте ветками, что бы их видно не было — подал я команду старосте.
— Спрячем пока в овраг, а потом отправим в место духов — дедок махнул рукой в сторону леса — там полянка есть и идол стоит, место духов, там мы павших сжигаем, как раз души там в иной мир уходят.
После того как убежал старик я осмотрелся и махнул рукой Стародубу.
— Пошли воевода осмотрим корабли, я такие впервые вижу, огромные какие то, больше наших будут и узкие какие то.
Я осмотрел захваченные суда.
Это были морские галеры, по 10 весел с каждой стороны, они длинные и более узкие, чем те корабли, что у меня были. Наверное в море должны хорошо волну и скорость держать, опять же мачта с парусом стоит.
Это судно может больше воинов перевозить, можно и два и три десятка взять, а вон там и товары имеются. Руянская галера, что мы ранее захватили примерно на треть поменьше в размерах будет, там всего шесть пар весел, да и осадка на целый локоть меньше. Я попытался сравнить и у меня получилось, что наша старая галера, что мы использовали для передвижения по реке Дивной была примерно 1 к 4, то есть длинна судна составляет четыре ширины корпуса. А новые готландские суда были наверное 1 к 6 и имели большой киль, то есть огромное бревно прибитое по самому днищу корпуса галеры, что давало хорошую устойчивость при качке. То есть нам повезло и в моих руках теперь два по настоящему морских судна, а те старые были больше речными судами. Ну, что же если тут есть разделение, то это хорошо, а если нет, то я его сам придумаю. Ну, например, речные суда я буду называть ладьями, а морские суда — чайками. Так будет понятней и мне и моим людям.
Мы взошли на борт и я ахнул, на первой же чайке-галере, в мешках привязанных кожаными ремнями к днищу и бортам имелось огромное количество ящиков с железным ломом. Там было много ржавых топоров, наконечников копий и даже маленьких наконечников для стрел, что я подумал, будто эти купцы где то древний пункт приема метало-лома ограбили.
Стародуб достал наконечник копья.
— Это оружие для песьеголовых, они наверное тут дружину набрать хотели, или торговать дрянным железом вздумали. Оружие так себе, железо старое, вон уже пожелтело — произнес мой воевода.
Я посмотрел, действительно весь металл изъеден ржавчиной как изделие АвтоВАЗа после пяти лет эксплуатации. На некоторых наконечниках копец ржавчина сожрала всю режущую кромку. Получалось, что купцы, где то там у себя скупили несколько сотен килограмм металлолома для продажи дикарям, весело.
— Как думаешь, сколько здесь? — спросил я.
— Я думаю, что на сотню воинов от родов песьеголовцев хватит, а вот наконечников для стрел вообще не счесть, вон десятки корзин стоят. Пошли вождь на вторую галеру.
Мы взошли на вторую галеру, там картина была такая же, но кроме оружия имелись еще достаточно дешевые погнутые и уже покрытые ржавчиной шлемы, больше похожие на обычные бронзовые горшки. Откуда они такую дичь взяли? Это же сколько лет этим шлемам?
Я взял нож и почистил ржавчину с трофейного шлема. О ни фига себе! Да это же римский шлем, только без нащечников и без тыльника, что прикрывает шею. Простой старый бронзовый шлем. Видать скупили трофеи у какого то удачливого варварского вождя, что разбил римлян, а теперь это старье продают варварам. Очередное доказательство, что это товар для дикарей.
— Это не шлемы — презрительно скривил губы Стародуб — это горшки для баб.
— Горшки? — не понял я.
— Ну да, купцы часто продают это старьё для варки каши, вместо котелков.