Два человека сидели на лавках напротив друг-друга и тихо по-приятельски разговаривали. Мерный звук двигателя и шум вибрации ботов не давали возможности различить слова.
Появление Странника на мусорской зоне, встреча с ним в медпункте казались бывшему майору дурным сном. Болевшая голова, ломота в теле, полупьяное состояние готовились подтвердить иллюзию.
Степанов видел не вдалеке человека со сверкавшими под лампой погонами полковника, напротив - прощелыгу в кожаной куртке, не рассчитывая встретить знакомых. Внезапный проблеск возвратившихся чувств чётко выдал известные до боли лица. Степанов застонал. Мужчины посмотрели на него. Полковником был Василий Николаевич, у которого Степанов до ареста в Магадане, щуплым человеком в кожаной куртке – Странник. Мирный характер их беседы не оставлял сомнений, почему провалилась операция по захвату магаданского общака, руководимая Василием Николаевичем. За тогдашний провал полетели с должностей командиры местных ОМОНа и СОБРа. Василий Николаевич не пострадал. Продажный мент и авторитет из бывших прокурорских работников, ведшие двойную игру, им было о чём по-товарищески поговорить.
Безумные мысли роились в голове Степанова. Он размышлял, не удастся ли разомкнуть наручники на запястьях, влететь в кабину пилотов, запереться там и принудить вертолёт сесть на крышу облуправления. Он бы расквитался с братом и полковником, сдал бы правосудию тёпленькими. Мечты- фантазии…
После двух посадок, где Степановы не выпускали, вертолёт наконец приземлился у заброшенного пакгауза. Странник снял со Степанова наручники. Не сказал ни слова.
Вертолёт, подняв пургу пропеллером, улетел, а бывший майор остался стоять у косых стен строения, откуда тонкие рельсы и прикрытые сухим бурьяном шпалы уходили в клубившуюся туманом даль.
16
НАЧИСТОТУ
В Магадане Степанов разыскал квартиру Попова. Отставной шаман открыл ему не без удивления. Попов был уверен, что не встретит больше Степанова. Неизвестно, полагал ли он, что майор мёртв, или с честью возвратился в столицу.
Рудник дома не оказалось. Она уехала навестить соплеменников в стойбище. Ребёнка она оставила у деда.
Попов кормил урода из бутылочки с соской. Отродье Странника стремительно крепчало, зайдя с дедом к ребёнку, Степанов заметил значительное округление младенца. Майор отвернулся. Его выворачивало смотреть на вдавленный лоб, расщелину вместо челюсти, руки как корявые ветви кустарника пустыни.
Бог наказал Странника в потомстве, но страдала мать – Рудник. Попов привык к маленькому уродцу. Кормил его молочными смесями без отвращения. Младенец привязался к деду и благодарил его гримасой, отдалённо напоминавшей улыбку.
Степанов попросился пожить: больше негде. Дед неохотно предложил майору спать в комнате Рудник, рядом с младенцем. Успокоил, накормленный ребёнок орёт по ночам не больно.
Степанов ворочался на диване. Лунный свет падал между штор из окна. Майор видел выпроставшуюся из кроватки ручку с шестью пальцами, ноготками-коготками.
На душе скребли кошки. Не по себе ему было ночевать у Попова, вынуждали обстоятельства. Надо кое-что разузнать в Магадане, а то и свести счёт.
Под утро Степанов провалился в короткий сон без сновидений. Часы показывали полпятого, когда он смутно различил шаги в коридоре. Сквозь сон Степанов подумал, что ему показалось. Он перевернулся от стены к дверям и увидел у дивана ноги Попова.
Степанов вскочил мгновенно. Выражение лица отставного шамана не предвещало ничего хорошего.
В пятне лунного света в углу резко проступала грубая резьба скуластого эвенского идола.
Попов был в удивительно нешедшей его сгорбленной фигуре полосатой пижаме, тапочках на босу ногу. Он попытался улыбнуться. Уголки губ дрогнули, но не растянулись. Лишь запульсировали живчиками.
- Чего тебе надо, дед? – тёр глаза Степанов. Он вспомнил рассказ Рудник, как дед ходит по ночам. Ошибка Степанова, не запер на ночь дверь.
Попов прятал напряжение. Плечи выдавали его, трясясь.
- Уходить тебе надо, майор.
- Уходить? –недоумевал Степанов. – Сейчас?
- Утром уйдёшь, - твёрдо сказал дед.
- А чего?
- Не по понятиям мне, чтобы ты спал у меня.
- Не по понятиям?
Попов смутился:
- Не по закону… Тундры, - обманно ткнул пальцем в угол. – Эвенский бог чужому человеку гостить не велит. Я же шаман, бывший…
- А я мент – бывший.
Попов вздохнул:
- Мент- есть мент. В крови.
- Погоди, дед. Мне про Странного информацию бы собрать…
- Чего ему мстить желаешь? Он тебя из зоны выкупил.
- Куда выкупил? Жить мне вне закона? Воровать и грабить, как он?
Попов повёл головой:
- Я и говорю- мент.
Степанов загорячился:
- Тебе, Попов, бог эвенский не велит меня держать. Мне же западло принимать одолжение от ублюдка. Меня они унижают.
- Свобода унижает?
- Из его рук? Да.
Попов пожал плечами, сел на стул. Половица скрипнула. Ребёнок заверещал. Попов чуть качнул кроватку, успокоив младенца.
- Чего прокурору не мстишь? Вчерась сказывал, он тебя в отсидку бросил.
Степанов облизал пересохшие в волнении губы. Ему не хот Попову елось признаваться в братстве со Странником. Слова же так и подкатывали.
- Прокурор- следствие. Странник – причина. С него началось. Он перешёл барьер. Опозорил семью.
Попов понял.
- Перегородок, майор, между людьми нет. По-человечьи надо жить, по сути. Понтуешься ты почём зря.
Комок стоял в горле. Слёзы обиды накатывались на глаза. Степанов, хрустнув костяшками, сжал кулаки:
- Всё равно, отомщу Страннику.
В груди Попова старчески хрипнуло:
- Никому никогда не мсти. Погоди. Кому мстить желаешь, тому жизнь воздаст… Так-то, бывший. Говорит тебе убивец… Бывший.
Степанов глядел на жилистые сильные руки старика. В припадке мог тот придушить его ночью.
17
ПО СЛЕДУ
Странника в Магадане не было. Степанову в городе оставаться не существовало смысла. Под влиянием Попова он засомневался в мести. Дед великодушно снабдил бывшего майора деньгами, через блатные каналы выправил липовую ксиву.
Под чужой фамилией Степанов семь дней ехал поездом в Москву. Когда перевалили Урал, сердце майора забилось учащённо. Как примет его супруга? Главное, удастся ли восстановить доброе имя на службе?
Два года потребовалась на то и другое.
В столице жили и работали влиятельные друзья Степанова. Они, в отличие от ейского прокурора, не оставили в беде. Не подставляли.
Дело об убийстве Парикмахерши пересмотрели. Выходило, что Странник застрелили её. Ему одним трупом меньше, другим меньше…
Ахмедов Сергей Владимирович находился в федеральном розыске. В отделениях ,на боковых стёклах служебных машин, на щитах висели его фотографии. И нигде ни слова никто не говорил, что грабежи и бандитские налёты совершает двоюродный брат Степанова.
Майор вернул пагоны, вместе с ними вернулось желание мстить. Через оперативный источник он узнал, Странник в Москве. Удалось установить квартиру, где тот обретается.