Наверное, я, может быть, не очень четко выразилась.
Я имею в виду то, что я не называла людей, которые переживают в первую очередь за свой комфорт, патриотами.
Мне кажется, хоть очень громко это говорить, но прежде всего, если не будет страны, то не будет и тебя самого. Все остальное, то, что ты сможешь приобрести за границей, поменяв, допустим, одну страну на другую, не сделает тебя патриотом.
Это, как я уже сказала, такое обширное понятие, связанное в большей степени с чувствами и с качествами человека, чем с вот этой выгодной реальностью.
Я имею в виду, что в военное время легче судить о том, кто есть патриот по его поступкам. А в мирное время люди, которые не так переживают за страну, скорее будут просто менять свое мнение, находясь в более удобной позиции.
Где, на твой взгляд, начинается и заканчивается патриотизм?
Это можно определить по действиям людей и их окружению. Если они искренне переживают за судьбы других и помогают соотечественникам выбраться из беды, то это патриоты.
Есть ли какие-то исторические примеры, которые вдохновляют тебя?
Наверное, сейчас так по личностям я не смогу пройтись.
В целом, это примеры истории и каких-то поступков, особенно то, что еще живо в плане даже Великой Отечественной войны, если не говорить про каких-то конкретных людей, в принципе, про подвиг народа, который существует и будет существовать. То, как люди, что они делали, что они выбирали в конкретный момент. Когда ты жертвуешь своей жизнью и, возможно, своим будущим ради будущего другого поколения, которое ты надеешься, что будет и придет и таких кровопролитных войн больше не допустит.
Потому что, как мы тоже об этом уже говорили, как ни странно, люди задумываются о чем-то близком к патриотизму, каких-то качествах и приоритетах жизни только в кризисное время, когда можно сопоставить и сравнить то, что было всегда нормальным, и тут вдруг исчезло.
И тогда нужно поднять такую чашу весов и взвешивать. А как же тогда? А что я должен делать? Огорчаться? Радоваться? Как мне к этому относиться? И, наверное, после каждой войны происходит такое сознание.
Я надеюсь, что в будущем войн уже больше не будет. И людям не нужно будет доводить все до такого крайнего момента, чтобы снова потом чтить эту память и не допускать войны снова и снова.
То есть в сознании людей что-то должно поменяться. И на простом примере, да, кто вдохновляет, таких людей много. В большей степени, это родственники, которые участвовали в Великой Отечественной войне, их подвиги, то, что они совершили, то, что мы должны помнить, тоже, конечно, очень сильно вдохновляет.
Ты упомянула Великую Отечественную войну. И с этого момента я бы хотел перейти к вопросам, связанным с военными действиями, спецоперацией. Как ты думаешь, какие военные действия повлияли на активность и задачи вашего движения «Белый Ворон»?
Насколько мне известно, оно появилось довольно скоро после начала СВО. Буквально после одного или двух месяцев объявления о начале специальной военной операции. И, наверное, эти военные действия стали каким-то, как я до этого уже говорила, толчком.
То есть ты вроде всегда думаешь, что да, патриотизм, и вот мне как-то этого не хватает. Но ты не пытаешься и не порываешься что-то сделать.
А когда уже происходит критический момент и всё начинает вылезать наружу, настоящее мнение, слова людей, понимаешь, что, видимо, настало время собрать каких-то единомышленников вокруг себя.
Я думаю, что, наверное, Константин (прим. ред. — имя изменено) именно таким образом поступил, но тут, конечно, интересно будет узнать и его мнение.
Наверное, это какой-то толчок к созданию, к поводу задуматься о том, что пора создать такую организацию.
А какое событие во время специальной военной операции повлияло больше всего именно на тебя?
Сложный вопрос. Все события, которые происходят во время специальной военной операции, очень влияют. Даже если это какие-то фейковые новости, ты всё равно это читаешь, анализируешь и не понимаешь, как люди могли опуститься до такого.
Или, наоборот, когда ты слышишь о какой-то гибели, конкретного человека, известной личности, или о падении города, то ты начинаешь сочувствовать людям и просто, наверное, за них как-то молиться, чтобы это когда-нибудь закончилось.
Я думаю, что на любого человека любое начало военных действий будет очень сильно влиять. И не только что-то конкретное, отнесенное к какому-то городу. У меня есть родственники на Украине, в Киеве. И, конечно, когда ты думаешь, как у них дела и как они там живут, что происходит, то тоже начинаешь об этом больше волноваться и просто надеешься, что всё будет хорошо и скоро это дойдет до финальной точки.