— Хината… — подошел Сугавара к ним, — если хочешь, можем делить комнату вместе…
В своем пристальном взгляде на нее он пытался передать, что ему можно доверять, как никому другому.
— Сугавара-сан… — сложила бровки домиком она. Конечно, из всех волейболистов он относился к ней лучше всех: тепло, мягко и всячески помогал, но, думала Хината, если он поймет, что она девушка, что же будет?! Шое и не знала, что он уже в курсе всего.
— Я… — наконец подал голос Кагеяма. Смущенно отведя взгляд, быстро-быстро моргая. — Ты… Мы… Можем жить вместе.
— СПАСИБО! — от облегчения она, не подумав, кинулась к нему с распростертыми объятиями и прижалась сильно-сильно. Сказать, что Тобио офигел, это ничего не сказать. Он замер, весь напрягшись и растопырив пальцы на руках. Затаил дыхание, смущенно нахмурившись. Сердце колотилось как сумасшедшее.
Танака с Ноей взорвались смехом. Ямагучи тоже посмеялся, хоть и не так громко. А Тсукишима лишь хмыкнул с улыбкой на лице.
— Как это мило, — протянул он и направился в одну из комнат. Ямагучи поспешил следом.
Когда до Хинаты наконец дошло, что обнимать этого дурика было лишним, она отлипла от него, побегала глазами туда-сюда и резво развернулась на сто восемьдесят градусов.
— Тогда будем жить здесь! — ткнула пальцем в ближайшую комнату и спешно вошла туда.
Рю и Нишиноя вскоре тоже заселились, продолжая по дороге посмеиваться над только что произошедшим зрелищем. В коридоре остались все еще офигевающий Кагеяма и невольно поникший Суга. Тобио более-менее пришел в себя и посмотрел на него.
— Почему вы не расскажете ей?.. Что все знаете? — поинтересовался он тихо. Сугавара некоторое время молчал.
— Пожалуй, стоит, — наконец ответил он, развернувшись.
Кагеяма еще с секунду потоптался на месте и зашел наконец в комнату, чтобы оставить вещи — на кухне ждал ужин. Хината криво улыбнулась.
— Ну… ты же понимаешь… что просто только ты знаешь мою тайну. И… мало ли. Вдруг кто-то раскусил бы… Вот.
— Да-да, понимаю, — устало ответил он, отводя взгляд и прогоняя смущающие мысли.
После ужина все принимали душ и укладывались спать. Кагеяма после ванных процедур направился в комнату и у самой двери стал топтаться. А вдруг она переодевается? Черт, как же все-таки неудобно. Конечно, большую часть времени в этом лагере все будет так же, как обычно, но… всякое ведь бывает. Тобио вновь почувствовал, как краснеет — идиот. Неловко постучавшись и чуть приоткрыв дверь, он спросил, можно ли зайти. Хината незамедлительно дала положительный ответ, и он зашел. Несколько секунд они туповато смотрели друг на друга, пока Кагеяма не сказал:
— Можешь идти в душ.
Да, пока она будет мыться, он спокойно заснет, и все будет хорошо. По крайней мере, он надеялся, что так все и будет.
Хината кивнула и достала полотенце, но вдруг ей кто-то позвонил. Она пару секунд смотрела на экран телефона, пытаясь понять, кто это, и так и не разобравшись с этим, ответила.
— Да?
Кагеяма прошел к своему спальному месту и стал готовиться ко сну. Но возглас Хинаты выбил его из колеи.
— В-великий Король?!
Не трудно было догадаться, кто это звонит. Трудно было понять — ПОЧЕМУ. И КАК?!
Тобио перевел взгляд на свою сожительницу — на ее лице был испуг. Она неловко схватилась за голову и издавала нечленораздельные звуки. Казалось, что Хината тоже не понимает, как вообще и почему ей звонит Ойкава. Среди ее бэканий и мэканий можно было понять лишь:
—Ну… Мы сейчас в тренировочном лагере… Да! Да, обязательно! Я согласна! Через пять дней. Да… — И она положила трубку, обескуражено глядя в пол.
Возможно, не прошло и минуты, но Кагеяме показалось, что молчание длилось уже очень долгое время. Он не знал, как и что спросить, но обязан был понять, почему Ойкава-сан звонил Хинате. Наконец, Кагеяма не выдержал и нарушил неловкую тишину.
— Ойкава-сан… назначил тебе… с-свидание? — Он и сам понимал, как бредово это звучит. Если догадаться о тайне Хинаты Ойкава-сан еще мог, то заинтересоваться ей?! Да не в жизни!
— Какое свидание?! — вспыхнула Шое. — Просто… встреча. Он… все знает. И поэтому я должна с ним встретиться.
Кагеяма еще не до конца понимал, что произошло, но, определенно, намечалось что-то подозрительное и плохое. Только он хотел сказать что-нибудь, как в дверь постучали. Осторожно открыв ее, показался Сугавара.
— Привет. Не спите еще? — неловко поинтересовался он. Первогодки отрицательно мотнули головой, слегка взволнованные. — Хината… можно тебя?
— Меня?
— Да. Я хотел с тобой… кое о чем поговорить.
По взгляду семпая Кагеяма понял, что он собирается ей все рассказать.
========== Глава 12. Я все знаю ==========
Сугавара чувствовал себя до смешного отстойно. А все почему? Из-за того, что Хината обняла Кагеяму? Так крепко… Но ведь она просто очень обрадовалась, испытала одновременно облегчение и счастье — почему бы под наплывом эмоций неосознанно не обнять того, кто стоял рядом? Ведь так бывает.
Суга старался себя этим успокоить, но понимал — как раз-таки эта неосознанность его и волнует! Кагеяма весь раскраснелся как помидор. Может, вслух он и говорит, что Хината его бесит, но внутри… Иногда Коуши замечал его пытливые, заботливые взгляды в сторону Шое. То ли Тобио не желает признавать симпатию к ней, то ли еще не понимает этого. Вот она, эта неосознанность.
И со стороны Хинаты… Сам Суга много раз старался ее чем-либо порадовать, если не сказать «всегда», ведь забота о ней даже почти вошла в привычку. Зайти утром в магазин, чтобы купить ее любимый сок, а потом угостить на обеденном перерыве — эти и подобные мелочи заставляли Шое искриться счастьем, что, в свою очередь, согревало его сердце. Но что бы он ни делал, Хината никогда, даже случайно, не обнимала его.
Ну и глупости же!
Суга мотнул головой. Что развел-то! Это просто маленькая мелочь, нечего так убиваться. Даже стыдно как-то.
И все же Хината доверяет Кагеяме. Вынуждена. И почему, действительно, Суга не расскажет ей, что все знает?
Он попытался представить их разговор. Что она ответит, если он скажет, что знает ее тайну? Испугается, удивится, спросит, как давно ему известно…
«Почти с самого начала».
И что дальше? Естественно, она задастся вопросом, почему же он никому ничего не сказал, не выдал ее и еще всегда так помогал! И что ему придется сказать? Признаться в симпатии? От такого Хината вообще может в обморок упасть прямо на месте. И конечно, их отношения уже не станут прежними. Эх, а его так радует, что он просто может вызывать ее улыбки своей заботой. И никто ни о чем не догадывается.
А если сказать, что узнал он об этом вот-вот… только что? И сразу же решил все спросить? Так было бы проще, но… Как он мог бы узнать об этом «только что»?
Подглядел в душе, что ли…
Суга покраснел против воли и затряс головой — нет, такого говорить точно не стоит, а то Хината еще врежет ему, и от доверия ни следа.
Или все-таки не стоит?..
Все будет как прежде, ведь ему это даже нравится. И Хината не будет лишний раз переживать.
Но…
Суга вдруг понял, что переживает слишком сильно из-за, казалось бы, мелочи. Пойди и скажи — ничего страшного не случится! Но от мысли, что Хината, возможно, станет ему еще ближе, приятно скручивало в животе.
— Как же сильно я влюбился в тебя… — прошептал он, чуть нахмурившись. До этого момента он и не понимал как. Да, она ему нравилась, хотелось ее защищать, помогать ей, видеть ее улыбку. В какой же момент все это переросло в нечто большее? Появилась ревность и… собственническое чувство.
— Это уж точно, — с мягкими нотками усмешки послышалось откуда-то сзади. Суга встрепенулся и посмотрел на говорившего. — Да-да, я здесь. И уже минут пять наблюдаю за твоими немыми терзаниями и смущениями.
— Даичи… — нахмурился Суга. Вот он дает! Настолько погрузился в раздумья, что ничего вокруг не замечает!