Глава III
Г. Самара, 24 марта, вечер
Я без происшествий преодолел полоску грязи, с кое-где видневшейся порослью молодой травы, разделявшую жилой сектор от шоссе. По дороге плавным потоком ехали машины в сторону выезда из города, заняв все полосы. В голове пронеслась странная мысль о том, что во всех фильмах, что я видел, была подобная сцена. Только вот «встречная» всегда была свободна, именно по ней главные герои мчались в город для спасения очередного персонажа, которому выпала честь двигать сюжет. Ну да, как же. Я не уверен, что народ спешащий спасти себя, своих близких и ценное имущество уступил бы дорогу даже танкам. Вокруг крайних рядов движения беженцев сновали восставшие. Самые тупые из них бестолково бились о проезжающие машины и падали на асфальт, зачастую под колеса проезжающих машин. Автомобили находящиеся внутри колонны были в большей безопасности, к ним мертвецам пробиться не удавалось. Периодически я слышал выстрелы, в большинстве своем ружейные и изредка автоматные. А вот что меня удивило, так это отсутствие звука автомобильных клаксонов. За редким исключением над трассой разносился мерный гул двигателей сотни машин.
Подъехав вплотную к дороге, я как законопослушный гражданин включил поворотник и стал дожидаться, когда кото-нибудь не пропустит меня в крайний ряд. Пропустив с десяток машин и поняв, что меня никто пропускать не намерен, я решил прорываться. Как только я начал движение, рассудив, что в худшем случае, при столкновении, помну бампер, что в нынешнее время проблемой не является. В лучшем же случае меня все же пропустят, и я смогу спокойно продолжить свой путь. Так вот, как только я явно выказал свои намерения, в ближайшей машине, которая должна была меня пропустить, по моему плану, приоткрылось окно и в мою сторону уперлось ружейное дуло с двумя черными провалами. Никогда не понимал, почему во многих произведениях, при описании чувств охватывающих человека при взгляде в дуло пистолета, главным чувством всегда был страх. Понял. Много чего осознал я в этот миг. И то, что жизнь действительно круто изменилась, и теперь за такую малость люди готовы пристрелить. И то, почему так страшно смотреть на направленное в тебя оружие. Понятное дело, что свой план по вторжению в колонну я сразу отбросил, как небезопасный. Нет, мне совсем не хотелось, чтобы какой-нибудь впечатлительный индивид расстрелял меня в новообретенной машине. Пока опасная машина проезжала мимо, держа меня на прицеле, я держал руки поднятыми. Мне показалось, что это было уместно в тот момент. Когда испугавший меня до мурашей кусок металла скрылся в окне, а стекло вновь поползло вверх, я шумно выдохнул и опустил руки. Вынул пачку сигарет и прикурил от зажигалки, оказавшейся в этой же самой пачке, после чего положив ее на бардачок, приоткрыл окно. Не любил запах дыма, но дрожь в руках нужно было как-то унять, а сигареты мне всегда помогали успокоиться. Спустя пару затяжек стало отпускать. Уйдя в себя, не заметил, как одна из машин остановилась, пропуская меня. Когда совсем рядом раздался звук сигнала, и я от неожиданности дернулся. Парень, сидевший за рулем «Хантера», заметив это, с пониманием улыбнулся и махнул рукой: «Езжай, давай». Я с благодарностью кивнул и аккуратно, что бы не задеть машины, влился в поток. Почувствовав себя частью чего-то большого, мне стало заметно спокойнее. Все же пережил я за сегодняшний день, да и за вчерашний тоже, много. Несколько раз был на волосок от смерти. Морально устал, хотелось залезть в какую-нибудь нору и лечь спать лет, эдак, на десять.
Скорость потока беженцев не превышала и двадцати километров в час. Я чуть расслабился и от нечего делать стал разглядывать салон автомобиля. Для начала провел инвентаризацию бардачка. Неплохие солнцезащитные очки, которые я тут же напялил, документы на машину, салфетки и магнитола. Последней находке я обрадовался несказанно. Радио – это бесценный источник информации, конечно, если оно работает. Как оказалось – работает. Сразу три станции. По двум транслировались закольцованные записи с предупреждением о введении военного положения, советами не выходить из дома и ожидать, когда власти справятся с угрозой. Я на такое лишь покачал головой. Должны уже были понять, раз я сам допер до такой мысли, что вскоре в городе будет совсем худо. Практически каждый умерший с нашей стороны – это новый соратник с их стороны. Я уже давно стал считать, что как только люди сориентируются в ситуации, сразу начнут возвращать свои позиции. Так уж мы устроены. Только как много людей останется? Я с тоской взглянул в боковое окно. Мурашки прошли по всему телу. На газоне начавшем покрываться редкой зеленью бродили восставшие. Много. Большинство из них не обращали внимания на едущие машины. Некоторые бросались под колеса, а были такие, кто просто смотрели вслед проезжающим беженцам. Это пугало до жути. Казалось, что твари понимали, что не смогут дотянуться до мяса и даже не делали попыток нападать. В который раз меня бросило в жар от мысли, что они могут быть разумны. То, что восставшие могут развиваться, в физическом плане, уже было доказано. С этим я смерился. Но если они станут умнее? Что если появится новая некро-цивилизация, враждебная людям? Что мы сможем им противопоставить? Такое будущее пугало меня пуще нашей действительности.