Я даже забыл о боли от такой проповеди! Повернул голову в сторону разглагольствующего блюстителя правопорядка. На больничной каталке напротив, свесив ноги и совсем по-мальчишечьи помахивая ими, сидел молодой парень с лейтенантскими погонами и крутил в руках форменную кепку. Увидев, что слушатель в моем лице открыл глаза и повернул голову в его сторону, полицейский посерьезнел, достал из черной наплечной сумки планшет и уже абсолютно другим — официальным тоном начал:
— У тебя с собой документов никаких. Кстати, так не положено, документ должен быть с собой всегда, но тебе, — начал было строго полицейский, но не удержался и улыбнулся, — как спасителю человеков простим. Сейчас анкетку заполним: имя, фамилия, место работы, дата потери невинности…
Я только брови от удивления поднял и поперхнулся так и не сформированным ответом.
— Ага, информацию воспринимаешь адекватно. Шучу я так, шучу, — рассмеялся парень. — Ну давай быстро тебя прогоню по стандарту. Ты трудишься где? Иль безработный?
— «Росглобалтех», — под настороженно-недовольный взгляд полицейского я все же, хоть и кряхтя, принял сидячее положение.
— Нормально ты устроился, — протянул он и тут же продолжил бомбардировать вопросами. — Голова не кружится? Меня в каком количестве видишь? Я по званию кто?
— Не жалуюсь. Один, но шуму от тебя как от целой роты. По званию ты рядовой, это прям точно, у тебя на лбу написано, а погоны со звездами липа, как пить дать, — так же быстро отрапортовал я, заметив зарождающее возмущение и поняв, что сообщение дошло получателю продолжил изгаляться. — Не багровей — кокарда расплавится.
— Уел — поняв, что я издеваюсь, лейтенант перешёл на серьезный тон. — Надо до прихода доктора анкетку заполнить, это обязательно. Итак, мне нужны: фамилия имя отчество, год рождения и адрес прописки.
— Громов Александр Святославович, тысяча девятьсот восемьдесят девятого года рождения, прописан по адресу проспект Карла Маркса 195В, кв. 77, не привлекался, не состоял и не участвовал, — бодро ответил я, одновременно разминая шею. Вроде уже и не сильно болит, да и ребра отпустили. Так, покалывает, видно приложился об стальную горку. У нас в стране даже детские аттракционы способны убивать людей, ну если уж не убивать, то калечить точно.
— Ага, возраст призывной, может сам в рядовые хочешь? — Прищурился разжалованный минутой назад лейтенант, после того как вписал мои данные в анкету.
— Не рядовой, прошу заметить, а младший сержант я. Долг родине отдал, так что давайте без необоснованных подозрений, — уже в шутку возмутился я, выставив перед собой ладони в защитном жесте. Настроение заметно улучшилось. После небольшой разминки боль в теле практически ушла.
— Следствие покажет, товарищ младший сержант. Кстати, у тебя телефон надрывался. Ты уж извини, я выключил, что бы покой больных не тревожить, — полицейский передал планшет, с ручкой требуя моей подписи, а сам повернул голову в сторону коридора и продолжил. — Да, и еще номер свой впиши, чтоб контакт был, ну медаль тебе там вручим за заслуги или автомат именной, — усмехнулся он.
— Что ж не пулемет-то сразу, за предотвращение такого жестокого преступления, — проговорил я, вписывая телефон и ставя автограф радом с галочкой.
— Не, дядя, пулемет я тебе не дам, — ответил лейтенант, мазнув взглядом по заполненной анкете. — О, вот и твой лечащий.
— Доктор, — с показной серьезностью обратился он уже к подходящему врачу в белом халате — примете героя? Очнулся, вроде живой, шутки шутит, иронии иронизирует. Медаль и подводную лодку просит. Совсем распоясался, поставьте ему клизму, а?
— А подлодка тебе зачем? — Врач, ухмыляясь, протянул мне руку для рукопожатия. — Рыбу торпедами глушить? Меня Михаилом Алексеевичем зовут. Прошу в кабинет, проверим какие потери, ты понес во время защиты девичьей чести.
— Доктор, меня больше волнует вопрос: зачем мне клизму? А от подлодки и ордена готов отказаться в пользу находящегося здесь доблестного защитника правопорядка в чине рядового, — я осторожно поднялся с каталки, прислушиваясь к ощущениям организма, и проследовал за смеющимся доктором. Полицейский завершал процессию, впрочем, его ухмылку я так же заметил. Веселые ребята, что уж говорить. Мы вошли в светлый, хорошо освещенный кабинет с минимум мебели. Шкаф с документами, письменный стол, два кресла и кушетка обтянутая коричневым дерматином. Вспомнился школьный медкабинет, этому способствовал соответствующий запах — больничный. Михаил показал мне на кресло, а лейтенанту кивнул на больничную койку. Покопавшись в своем столе, он извлек маленький фонарик и пощелкал клавишей включения, нахмурил брови и опять полез в ящик стола, что-то передвигая там и матерясь сквозь зубы. Минута копания в содержимом самого нижнего ящика окончилось победным вскидыванием находки в воздух: