Небо медленно становилось светлым, и над морем появилось розовое свечение, в Ладиорти это означало восход. Здесь никогда не бывает солнца. Сколько мы уже здесь? - подумала Таня. Всего-то двое суток. На Земле же прошло несколько часов, ход времени здесь иной. Двое суток, а уже так хочется увидеть солнце. Как можно жить здесь постоянно? Таня не подозревала раньше, насколько это важно - видеть солнце, звезды, небо без туч. Как тяжело жить без неба...
- Таня! Смотри! - голос Кашки донесся как сквозь пелену. Таня посмотрела на море вслед за его рукой. Вода цвета черного жемчуга, и над водой - легкий пар, и нет горизонта, лишь светлеет серая поверхность воды, переходя в небосвод. И еще скользящий по жемчужной глади парусник.
Он не плыл, а летел сквозь прозрачные клочья тумана. Белые крылья его, паруса, трепетали, наполняясь ветром. Тело его почти скрыто туманом и далью. Но очертания парусов были четкими, и даже виднелся на мачте маленький пестрый флажок. Бесшумно, быстро плыл этот парусник, и всадники сбавили шаг, любуясь им.
- Что это за корабль? - спросила Таня. Кашка повернул к ней лицо и продекламировал:
Они снимаются с якоря рано.
Им нужно плыть вокруг света,
Туда, где в полдень темней, чем ночью.
Их корабль разобрала на части охрана.
Но они уплывут, королева!
Есть вещи сильней.
И Таня подъехала ближе и ответила, улыбаясь:
Однажды, когда откроется дверь,
И звезды замедлят свой ход.
Ты встанешь на пристани рядом со мной
И ты скажешь мне:
Пришел парусный флот.
Но поселок уже виднелся вдали. Дан сказал повод, подобрался в седле, и поскакал скорее. Остальные пустили лошадей за ним. Чудесно, подумала Таня. Она вдруг осознала себя, на лошади, в сером туманном мареве утра, и рядом - друзья, любимые, лучшие друзья, каждому из них можно верить, как самой себе. Копыта лошадей разбивали туман, и холодный ветер пробирался под плащ, и дождь или изморось обжигали холодом лицо, но было тепло, было прекрасно, и не было лучше мига, чем эта скачка. И сознание того, что тяжелый бой сегодня окончен, и в этом бою ты сделал все так, как нужно...
... Поселок уже проснулся. Разнообразные звуки наполнили воздух. Крикливые голоса женщин доносились из-за стен некрашеных хижин. По улице, мерно мыча и гремя боталами шло стадо, подгоняемое подростками-пастухами. Совсем маленькие ребятишки гонялись с визгом вокруг развешанных для просушки рыболовных сетей. На всадников оглядывались с любопытством и уважением. Малыши пристраивались сбоку и бежали, искательно заглядывая в глаза. Баярд, мерно трусивший за лошадью Кашки, не обращая ни малейшего внимания на облаивающих его из-под ворот дворняжек, вызывал изумленные возгласы. У центральной площади всадники спешились и повели коней в поводу. Они выглядели и впрямь необычно, в своих серебристых плащах, с карросами на ремне, это верно... Только Таня не ощущала никакого превосходства над жителями деревни. Мы такие же трудяги, как и вы, только труд наш другой, думалось ей. Обычные солдаты, и защищаем вас от опасности. В общем-то обыкновенная деревня, лица - точно такие же, как у тех людей, спешащих каждое утро на работу, которых ежедневно встречаешь в троллейбусе, на улицах, в очереди. Одежда другая, другие предметы обихода, а в общем-то все очень похоже. Люди как люди. Одеты они были обильно и многослойно, но почти бесцветно. Головы женщин и девушек повязаны платками.
Это было, собственно, последнее поселение коренных жителей Ладиорти. Замок стоял в нескольких километрах отсюда, а рядом было море, выбрасывающее черные корабли теппелов. Только не здесь, ибо рыбаки относились к теппелам не иначе, чем с глубокой ненавистью. Карросов у них не было, были луки и стрелы, арбалеты, но в планы теппелов, видимо не входило уничтожение поселка. Добровольно же их сюда никто не пускал.
Раньше, Таня это знала, было иначе. Поселки по ту сторону гор приняли теппелов добровольно, и ни один из них не выжил под темной властью. Молодые и сильные уходили с теппелами, остальные, те, кто не был убит, вымирали от голода и странных эпидемий. Огонь довершал разрушение. Ничто живое не выдерживало темного излучения теппелов, гибли леса и посевы, вымирали животные. Тогда был основан Замок, для защиты этой несчастной страны. И еще потому, что прямо за гранью этого мира начиналась Земля, Зеркальск, Россия. Удержать границу - для этого бойцы с карросами и приходили сюда.
Остался лишь один не занятый теппелами поселок, один - по эту сторону гор. Все, кто мог и хотел, покинули деревню и вступили в темное войско. Оставшиеся были готовы защищать до последнего свой вымирающий мир. Раньше к Замку относились настороженно. Теперь, для тех, кто остался, Замок был единственной надеждой и защитой. В поселке была основана школа, больница, клуб, где работали люди из Замка. И всегда у моря дежурил небольшой пост из десятка бойцов с карросами.
Длинное приземистое зданьице тянулось вдоль улицы. Это оказалась конюшня, и там, у коновязи, друзья привязали своих лошадей.
- Значит так, - сказал Дан, - я пошел на пост, Вик, ты идешь со мной?
- Да, но я обещал еще в школу, - сказал Виктор.
- Обязательно. Потом я пойду поговорить с начальником и судьей, и у тебя будет масса времени.
- Ну, а я пошел к лошадкам, - сказал Кашка, завертывая рукава.
- А мне куда? - растерянно спросила Таня.
- Погуляй, посмотри, - посоветовал Дан, - Если ты понадобишься, мы пришлем за тобой Баярда. Кстати, Кашка, я возьму его с собой?
Кашка ответил согласием, и друзья разошлись. Кто куда... Таня пошла прямо по улице, и вскоре наткнулась на школу.
Это было в общем-то ничем не выделяющееся, разве что очень длинное здание. Ряд подслеповатых окон, лишенных стекла, похожих на бойницы, глядел из-под низенькой крыши. Таня толкнула дверь. Маленький коридорчик соединял два довольно обширных помещения, в одном из них, судя по всему, шел урок. Таня осторожно заглянула в комнату. Полтора десятка ребятишек лет десяти-двенадцати, рассевшись за длинным столом, что-то писали в тетрадях, звучала тихая скрипичная музыка. Потом Таня заметила молоденького учителя, сосредоточенно игравшего на скрипке.