Хлопс вытащил два портрета, быстро взглянул на них и произнес:
— Они самые!
Кара сделал прыжок, сбил с ног Таню, а Хлопс с начальником отряда свалили Дроздова.
Все произошло в одно мгновение.
Дроздов и Таня связанные лежали в кабине автомобиля…
Их умчали в неизвестное направление…
Красная армия ударила в тыл налетчикам, обратила их в бегство.
Но черное дело было уже сделано…
XII Гвоздь… якорь и пакет
Два приятеля, связанные на первый взгляд общностью интересов, с другой стороны — один, будучи подчинен другому в своих взглядах на вещи и положение дела — находились на разных полюсах.
Один из них — молодой, стремительный, весь от порыва, всякий раз желал пользоваться полнотой предоставленных ему прав, когда ему представлялось, что в данный момент нужна военная организованная сила…
Другой — старался заглушить в себе желание пользоваться этой организованной силой, находил, что к ее помощи обратиться будет никогда не поздно.
Вместе с тем, как использование этой силы может огласить необходимую конспирацию, а потом и разрушить тот план, который составлен был им.
Таковы были Жуков и Скворцов.
Теперь они сидели в кабинете угрозыска, каждый погруженный в свою думу.
На простом столе, покрытом чистым белым картоном (этот картон обязательно менялся каждые три дня — такова была система Скворцова) — лежали предметы весьма простой формы, но заключающие в себе много неразгаданного.
К первым из них относился предмет в форме сапожного гвоздя. Собственно говоря, форму эту нельзя было назвать формой обычного сапожного гвоздя: утолщенный в начале и заостренный в конце, он походил скорее на клин.
Но и от клина он отличался, во-первых — округлостью и — трещиной на протяжении всего клина-гвоздя.
Вот первая забота Скворцова была определить:
— Что это за трещина?… Является ли она случайной или намеренной?
Но так как этот гвоздь в голове имел еле ощутимую выпуклость, то Скворцов почти был уверен в том, что в этом кроется какая-то неизведанная тайна.
Так завершился ход мыслей Скворцова.
— Дружище! Дай мне наш инструментальный портфель!..
Жуков, погруженный в свои мысли, вздрогнул от неожиданного обращения, подал ему портфель и сел рядом с ним за стол.
Скворцов быстро вытащил никелированный молоток, плоскогубцы, а гвоздь-клин передал Жукову.
— Что вы собираетесь делать? — недоверчиво спросил Жуков, тараща на него глаза.
— Ничего особенного… Я собираюсь просить тебя подержать плоскогубцами этот гвоздь в вертикальном положении…
— А сами что будете делать?… — уже заметно волнуясь, спросил Жуков.
— Ничего… Кроме того, что ударю молотком по этому гвоздю…
Жуков похолодел.
— Все взорвет!… — подумал он.
Но все-таки зажал крепко гвоздь.
— Есть?
— Есть! — прохрипел Жуков.
Последовал сильный удар молотка по гвоздю.
И произошло нечто такое, чего никак не ожидал Жуков.
Но и сам Скворцов был несколько поражен.
И, действительно, металлический предмет с гладкой округлой поверхностью превратился в ключ — причудливой формы.
— Ключ! — воскликнул Жуков.
— Несомненно, ключ… И ключ не простой, а американский, — сквозь зубы процедил Скворцов.
Таким образом, на столе было три предмета: американский ключ, маленький якорь на винте в форме жетона и нераспечатанный пакет.
— Вот видишь… — сказал Скворцов, — в наших руках — следы организации, которая нами пока еще не открыта. Нам нужно быть очень внимательными и очень осторожными, оперируя с этими предметами. Ведь такие предметы могут просто одурачить человека… Если внимательно вглядеться в этот ключ, — продолжал Скворцов, — то здесь мы найдем какие-то цифры… Это, несомненно, номер ключа.
Скворцов приблизил ключ к Жукову и положил на него лупу.
— Смотри…
Жуков посмотрел и прочел:
— 33–33. —1.
— Теперь совершенно понятно, — сказал Скворцов, — когда я попал в плен к Кара и нашел тайный телефонный аппарат — женский голос ответил мне вот этот самый номер. Тем самым мы определяем, что ключ этот имеет прямое отношение к нашим противникам.
Поэтому, дружище, запомни этот номер в том виде, в каком он написан, и в нужный момент — пусти его в ход. Ясно?
— Что яснее, — воскликнул Жуков и тут же подумал:
— Ну, еще круче запуталось… Как-то выберемся?!.
Скворцов спокойно продолжал;