Эбан немедленно телеграфирует этот текст премьер-министру, но тот не отдает приказа армии прекратить движение вперед. В Совете Безопасности Франция и Великобритания блокируют своим вето проект решения, предложенный США и СССР, который требует немедленного прекращения огня и отвода израильских войск. Президент Эйзенхауэр усиливает прессинг и лично звонит Абба Хиллель Силверу, которому высказывает готовность «сделать в своей краткой речи, которая будет транслироваться сегодня же вечером, необычайно дружеское заявление», если ему сообщат о намерении Израиля уйти из Синая.
Тем временем в 17 часов 31 октября британская авиация начинает бомбардировку египетских аэродромов. Но это война «в кружевах»: англичане позаботились досрочно объявить по кипрскому радио о готовящемся воздушном налете, что позволило персоналу наземных служб спрятаться в укрытия, а летчикам на самолетах вылететь на южные аэродромы или в другие арабские страны. После того как англичане подчеркнули, что нападения на гражданские объекты не будет, бронемашины и танки заняли позиции в городах, на углах улиц или в парках. Материальный эффект этих бомбежек действительно смехотворен, но его последствия приносят Израилю именно то, чего он добивался: давление, оказываемое на его правительство, ослабевает и прожектора общественности направляются на Францию и Великобританию. Эйзенхауэр оставляет, наконец, в покое сионистских лидеров и переносит свой гнев на французов и англичан — в частности, на Идена.
Парализованный франко-британским вето, Совет Безопасности, не сумев добиться прекращения огня, по просьбе Югославии созывает чрезвычайную сессию Генеральной Ассамблеи и через двадцать четыре часа принимает резолюцию с требованием немедленно прекратить боевые действия и отвести израильскую армию. Голосование выявляет пять стран, которые «против»: Великобритания, Франция, Израиль, Австралия и Новая Зеландия. Перед решением ООН израильтяне чувствуют, что для них дни войны сочтены. Они полагают, что в их распоряжении еще есть два дня, в течение которых они смогут завершить оккупацию Синая и особенно Шарм-эль-Шейха, стоящего у Тиранского пролива. 3 ноября они уже контролируют треть полуострова; 5 ноября они захватывают Шарм-эль-Шейх и острова Тиран и Снапир. В этот же день первые французские и английские парашютисты сброшены на Египет. Однако самое тревожное событие с начала кампании происходит 5 ноября: в кризис вмешивается советская дипломатия.
Накануне Советская Армия завершила подавление венгерского мятежа, и теперь СССР мог заняться Средним Востоком. Маршал Булганин направляет Франции, Великобритании и Израилю резкие ноты протеста. В двух первых нотах он расценивает франко-английские действия как агрессию и скрыто угрожает применить против этих двух стран ядерные ракеты. В ООН новость о неизбежном развязывании третьей мировой войны распространяется со скоростью ветра. Давление, оказываемое на Францию и Великобританию, становится все сильнее. Завтра в США должны состояться президентские выборы, и Эйзенхауэр постоянно звонит британскому премьеру с просьбой остановить войну. Сэр Антони Иден, человек сломленный и больной, который уже не владеет собой, не спешит уступать, тем более, что действия американцев на валютных рынках угрожают стабильности фунта стерлинга.
К Израилю Булганин обращается более строгим тоном:
«Правительство Израиля самым преступным и безответственным образом играет судьбами мира и своего собственного народа. Оно сеет ненависть к государству Израиль среди народов Востока, чем может только скомпрометировать будущее Израиля и поставить под вопрос его существование как государства… Имея жизненный интерес в поддержании мира на земле и его восстановлении на Среднем Востоке, Советское правительство в настоящий момент принимает меры, чтобы положить конец войне и изгнать агрессоров».
Хотя Бен-Гурион не поддается панике, он старается ничем не выдать охватившего его беспокойства. В своем дневнике он пишет:
«Если бы в конце ноты не стояла подпись Булганина, я бы подумал, что она написана Гитлером, хотя между этими двумя палачами нет большой разницы. Меня беспокоит то, что Сирия наводнена советским оружием, и можно предположить, что оно прибыло туда в сопровождении «добровольцев».