Одновременно с этим Израиль поворачивается на восток, где сидит другой монарх — шах Ирана, который тоже заинтересован, чтобы еврейское государство пресекло пропаганду идей Насера и коммунизма. Иран сталкивается с серьезными проблемами в области сельскохозяйственного и технического развития, а Израиль предлагает ему помочь в их разрешении. В Иран прибывают многочисленные израильские эксперты, и между двумя государствами завязываются все более и более тесные связи. В январе 1958 года Бен-Гурион пишет шаху и в своем письме ссылается на то, что основатель персидской империи Кир Великий с большой благосклонностью относился к евреям. В своем ответе шах подчеркивает, «что он лелеет память о политике Кира и намеревается увековечить эту древнюю традицию».
Неписаный договор с Ираном станет краеугольным камнем тройственного союза. В апреле 1958 года Элияху Сассон, ветеран израильской дипломатической службы, встречается с министром иностранных дел Турции, который сообщает ему о том, что его правительство обеспокоено развитием ситуации в Сирии. Турция чувствует, что с момента подписания в 1957 году соглашений между северным (СССР) и южным (Сирия) соседями ее безопасность находится под угрозой. Оба дипломата решают начать переговоры, составляют перечень тем для обсуждения и договариваются о дате.
В свете этих многообещающих двусторонних связей с государствами, расположенными в северной, восточной и южной части Среднего Востока, Бен-Гурион планирует заключительную часть секретного «периферийного пакта», связывающего Израиль с Турцией, Ирaном и Эфиопией. Ему кажется, что он впервые может что-то предложить США в обмен на протекцию. Израиль уже не малюсенькая изолированная страна, а держава, стоящая во главе целой группы стран (одна из которых входит в состав ООН, а две другие являются участниками Багдадского соглашения), население которых превосходит число жителей всех арабских стран и которые намерены тесно сотрудничать с американцами, чтобы противодействовать планам СССР. Учитывая всю важность политической и финансовой поддержки «периферийного пакта», Бен-Гурион пишет Абба Эбану, послу в Вашингтоне: «Если США примут этот план — связь между Ираном, Турцией и Израилем, куда надо бы добавить Эфиопию, — то из этого может кое-что получиться». Эбан выражает некоторые сомнения в успехе подобного альянса, но премьер-министра это не заботит. Энтузиаст по натуре, он забегает вперед, чтобы убедиться в осуществимости своего замысла. Он хочет обсудить этот вопрос с турецким правительством во время совещания на высшем уровне.
Эта конференция никогда бы не состоялась, если бы весной и летом 1958 года серьезные события не потрясли многие страны Среднего Востока. В мае в Ливане начинается гражданская война между народными ополченцами-христианами и мусульманами — сторонниками вступления страны в пронасеровский арабский блок. Вначале этот конфликт рассматривается как чисто ливанская проблема, затем агенты Насера подливают масла в огонь, а Сирия и Египет помогают мусульманам денежными средствами, оружием и солдатами. В июле беспорядки распространяются на хашимитское королевство Иорданию и Ирак. В Иордании трону угрожает восстание пронасеровских элементов; в помощь королю Хусейну иракское правительство направляет моторизованную бригаду под командованием полковника Кассема, которая на полпути разворачивается и входит в Багдад. В результате кровавого военного переворота к власти приходят Кассем и его товарищи из партии «Свободные офицеры».
Один за другим страны Среднего Востока с прозападным режимом попадают в сферу влияния СССР. Ирак, краеугольный камень Багдадского договора, примыкает к насеровскому движению, его соседей — Иран и Турцию — охватывает паника при виде того, как продвигается на Восток советское влияние. С падением монархии в Ираке начинает казаться, что дни иорданского режима сочтены. Пронасеровские элементы поднимают головы, и король Хусейн становится пленником в своем дворце, охраняемом несколькими батальонами английских солдат, которые с базы на Кипре были срочно доставлены самолетом в Амман.