Его харизматическое правление сформировалось в тяжелые месяцы отчаяния, предшествовавшие созданию государства, в момент, когда решимость многих первых лиц еврейской общины в Палестине провозгласить независимость сильно пошатнулась от смертельных ударов, наносимых арабами. Вдохновленный почти мессианским чувством, он переубеждает одних своих противников, навязывает свою волю другим и, как и хотел, провозглашает государство Израиль. Он проявляет себя уникальным военачальником. Этот никогда не воевавший шестидесятидвухлетний человек лучше своих генералов понимает стратегию войны за независимость и умеет добиваться поставленных целей: отбить атаку арабских войск и отвоевать пространство Eretz Israel, значительно превышающее то, которое ООН выделила евреям.
Создание государства было для Бен-Гуриона началом, а не концом. Будучи премьер-министром, он хотел смоделировать новую республику согласно своим представлениям и идеалам. Его первой заботой было по капле внедрить в сознание своего народа принцип mamlakhtiout — суверенного государства. Ему надо было заставить народ, потерявший независимость две тысячи лет назад, осознать, что понятие «правительство» является уже не синонимом иностранного господства, а воплощением его, народа, самостоятельности. Он должен был заменить неправительственные структуры, как бы эффективны они ни были при британском правлении, на государственные учреждения. Так, пока на всей территории Израиля еще шли бои, он устранил неофициальные военные организации «Иргун» и «Лехи». Таким же образом он отменил сепаратистское командование элитных подразделений «Пальмах». Он ввел в действие законы об образовании, о труде и о молодежи. Эти инициативы Бен-Гуриона принесли ему немало врагов; многие политические деятели отказались за здорово живешь передать под контроль государства организации, созданные ими самими или их партиями.
«Государственный суверенитет» был для него лишь инструментом для воплощения собственного видения будущего страны, которое он описывал со свойственным ему пылом еще в то время, когда война за независимость была в самом разгаре. В 1948 году он ясно и четко провозгласил новую задачу: за четыре года увеличить численность населения Израиля вдвое и наводнить страну небывалым количеством иммигрантов. Он отметал возражения некоторых своих коллег, которые настоятельно рекомендовали организовать «селективную» иммиграцию, ограничившись приемом молодых и здоровых. Подталкиваемый чувством, что действовать надо срочно, он настежь распахивает двери в страну, прекрасно зная, что массовая иммиграция вызовет почти непреодолимые экономические и социальные трудности. Действуя таким образом, он бросал нации невероятный вызов: освобождение земли Израилевой; возвращение изгнанников; всеобщее обучение ивриту (молодых и старых); покорение пустыни; превращение еврейского народа в нацию рабочих и крестьян; короче говоря, доведение Израиля до уровня «избранного народа и светоча наций».
Его неизменное отношение к мировому сионизму вытекало из его идеалистического представления о государстве Израиль. Теперь, когда еврейское государство уже создано, сионистское движение должно было следовать его доктрине, и каждый сионист диаспоры должен был переехать в Израиль. Такая позиция приводила в замешательство и раздражала многих сионистских руководителей за рубежом, но только она соответствовала принципам подлинного сионизма.
Первые годы жизни государства тяжело дались Бен-Гуриону. Он должен был вести свою страну через огромные трудности, вызванные интеграцией новых иммигрантов и необходимостью создания современной экономики; ему надо было создать армию, способную победно противостоять любой арабской коалиции; ему пришлось навлечь на себя гнев всего мира, сделав столицей Иерусалим. Он разбередил незажившие раны, приняв от Германии сотни миллионов долларов в счет возмещения ущерба, причиненного евреям нацистами.
В международной политике он напрасно старался заключить союз с западной державой с целью уравновесить растущую военную мощь арабских стран и обеспечить обороноспособность Израиля. Но вопросы внутренней политики приводили его в отчаяние — мелочные склоки с партнерами из правительственной коалиции, острые разногласия внутри собственной партии, частые министерские кризисы. Бен-Гурион был лидером в исторические моменты, во время глубоких кризисов, когда были необходимы его авторитет и решительность. Ежедневная рутина вызывала у него отвращение, и он не мог заставить себя его преодолеть. В 1953 году он решил уйти в отставку и поселиться в новом киббуце в Негеве, надеясь таким образом вернуть счастливое время своей молодости, когда он был сельскохозяйственным рабочим в Галилее и выполнял святой долг настоящего сиониста, обрабатывая землю Израилеву. Он надеялся, что молодежь последует его примеру и начнет заселять пустыню, но его постигло разочарование. Его призыв к молодым превратить Негев в сад остался неуслышанным, и голос его затерялся в бескрайней пустыне.