Еще в 1920 году за несколько недель до открытия в Сан-Ремо конференции Лиги Наций, в повестку дня которой входило обсуждение британских полномочий, напряжение резко возросло, что, собственно, и ожидалось. Влиятельные арабские руководители полагают, что происшедшие в стране бунты могут поколебать намерения держав доверить Англии осуществление декларации Бальфура. «Это наша страна, а евреи — наши собаки», — ревут толпы арабов, безнаказанно громя евреев в Иерусалиме и понимая, что их действия не осуждаются оккупационными властями. Штаб британской армии в Палестине не испытывает ни малейшей симпатии к сионистам, однако конференция в Сан-Ремо утверждает полномочия Англии. Охваченные энтузиазмом 64 000 живущих в Палестине евреев приветствуют первого верховного комиссара сэра Герберта Сэмюэла. Но ни аплодисменты, ни слезы радости, ни всеобщее ликование, которыми отмечен приезд еврейского аристократа, не могут рассеять глубокой озабоченности, охватившей палестинских евреев. Вспышка эйфории, вызванная декларацией Бальфура, постепенно гаснет.
Не успели высохнуть якоря, как Великобритания оказалась в весьма сложном положении, вызванном неосторожно данными ею обещаниями арабам, евреям и своим собственным союзникам. Англия попыталась передать полномочия французам, сообщив Хуссейну, правителю Мекки и королю Хиджаза, что арабская территория раскинет свои границы вплоть до берегов Средиземного моря и что британское правительство сделает все возможное для создания еврейского национального очага… на земле Палестины! Чтобы выйти из создавшегося тупика и удовлетворить желания обеих сторон, Англия с жаром взялась за переделку Среднего Востока, намечая новые границы через пустыню, препираясь из-за северных рубежей Палестины с французами, которые оккупировали Сирию, и одновременно успокаивая арабов. Когда сэр Герберт Сэмюэл приступил к выполнению своих обязанностей, военный губернатор в рамках официального признания вручил ему «Палестину во всей целостности». Однако таковой она оставалась недолго. Девять месяцев спустя Уинстон Черчилль, министр колоний Ее Величества, расколол библейскую Палестину надвое, оторвав от подмандатных земель восточную территорию реки Иордан для создания независимого королевства Трансиордании при правлении Абдаллаха Ибн Хусейна из династии Хашимитов.
В мае 1921 года вновь вспыхнувшие восстания потребовали немедленного возвращения Бен-Гуриона. Бунты продолжались неделю и унесли жизни сорока семи евреев. Для арабов эта вспышка насилия отозвалась положительными результатами. Сэр Герберт Сэмюэл принял решение временно приостановить иммиграцию евреев, и в том же году «Белая книга» Черчилля узаконила раздел Палестины, дав ограниченное толкование «Национального очага еврейского народа». Сокращение волны иммиграции объяснялось «экономическими проблемами абсорбции» страны — весьма расплывчатая формулировка с учетом требований британской внешней политики.
Все эти меры и заявления отнюдь не являлись «вероломством» или «предательством» по отношению к декларации Бальфура, как впоследствии пытались представить руководители сионистских движений. Они были не чем иным, как отступлением от провозглашенных Бальфуром задач, но Англия в то же время пыталась взглянуть в лицо действительности, что категорически отказывались делать большинство сионистов. Случившиеся в 1920–1921 годах беспорядки глубоко потрясли многих руководителей движения. И не тогда ли родился лозунг: «Народ без земли возвращается на землю без народа»?..
Палестина была малонаселенной страной, и живущие в ней евреи составляли ничтожное меньшинство. В XIX веке в период образования колониальных империй западные державы, рассматривая проблему иммиграции на ту или иную территорию, даже не задумывались о населявших ее «туземцах». После первой мировой войны право наций на самоопределение, о котором во весь голос говорили США, бросаясь на помощь странам Антанты, все еще оставалось прерогативой «развитых» народов. Именно тогда Средний Восток столкнулся с первыми проявлениями национализма, который в полной мере отражал империалистические концепции, унаследованные от викторианской эпохи.
Впрочем, само сионистское движение также не избежало болезненных политических конвульсий, вызванных этой мутацией. Обострялись собственные внутренние конфликты. Американские сионисты и не собирались смотреть правде в глаза. По их мнению, после декларации Бальфура оставалось лишь набросать основы экономического развития Палестины и «Национальный очаг» автоматически станет реальностью. Они начали конфликтовать с Хаимом Вейцманом, который заявил, что иммиграция и создание новых поселений необходимы для достижения сионистских целей. Эта позиция была близка задачам палестинских трудящихся, но Вейцман был для них «чужим» и не мог стать их руководителем.