Обстоятельство это и принуждает меня хотя бы в такой форме, в форме открытого письма Вам, высказать некоторые соображения, касающиеся сути конфликта, посредническую миссию в котором взяло на себя руководство Беларуси. Думаю, что Вы согласитесь: белорусская общественность должна иметь не одностороннюю, а по возможности полную информацию о деле, которое непосредственно затрагивает ее достоинство и авторитет.
Послушать молдавскую сторону - суть конфликта в следующем. В 1918 г. молдавский народ, натерпевшись под гнетом русского царизма, обратился к Королевской Румынии с просьбой о включении бывшей бессарабской губернии в состав румынского государства. В 1940 г. в результате пакта Молотова-Риббентропа Молдова вновь оккупирована, на сей раз советскими войсками. После провозглашения суверенитета Молдовы в 1990 г. тогдашний центр, дабы не допустить ее выхода из СССР, инициировал как средство политического давления создание Приднестровской республики. Таким образом, так называемая Приднестровская республика - искусственное по-
159
литическое образование, детище гекачеписта А. Лукьянова, а председатель ее Верховного Совета И. Смирнов - ставленник коммунистической номенклатуры.
Крупицы правды тонут здесь в такой пучине полуправды и заведомой неправды, что есть прямая необходимость в том, чтобы расставить точки над «ΐ».
Во-первых, хотелось бы спросить у парламентариев Молдовы, кто те «народные представители», которые обратились к Румынии взять Бессарабию под свою высокую королевск)то руку? Пол)^али ли они на то полномочия народа Бессарабии? О степени их легитимности может свидетельствовать хотя бы Татарбунарское восстание, разразившееся спустя несколько лет после присоединения. И не в счастливые ли времена «румынского единства» родилась молдавская поговорка: скимбаря домнулуй - букурия небунелор (смена господина - радость для дураков)?
Большевистская пропаганда в свойственном ей духе представляла Татарбунарское восстание как «восстание трудящихся против эксплуататоров-бояр». На самом же деле оно носило характер национально-освободительного движения против румынской оккупации. Увы, восставшие не знали, в какое советское полымя они попадут из румынского огня. Многие жестоко поплатились за свою близорукость. Но факт остается фактом: восстание носило чисто национальный, но отнюдь не «классовый» характер.
Наконец, если у молдавского народа столь запойная тяга к Румынии, как в том уверяет М. Друк, то почему же руководство Молдовы не проведет референдум? Ответ дан им самим: в подавляющем большинстве молдавский народ относится резко отрицательно к идее присоединения к Румынии. И для этого имеются очень веские основания; народная память сильнее всякой, даже самой изощренной пропаганды.
Во-вторых, на каком историческом или ином основании «молдавская сторона» отождествляет Молдову с Бессарабией? Собственно Молдова составляет лишь часть Бессарабии, именно - северную ее часть, где исторически компактно проживали и проживают молдаване. Что же касается юга Бессарабии, то он населен в основном представителями других этносов - болгар, гагаузов, украинцев, русских и т. д., живущих там уже два и более веков. И селились они там отнюдь не на «молдавских
160
землях». Эмиссары Народного Фронта Молдовы, будь они откровенны, думаю, могли бы многое порассказать о том, как их встречало населении юга Бессарабии. Не случайно о Бессарабии больше сегодня вспоминают в Румынии, чем в Молдове.
Но и это еще не все. Нынешняя Молдова образована из части бывшей Бессарабии и части бывшей Новороссии. Левобережье Молдовы никогда не «присоединялось» к Румынии. И если «молдавская сторона» считает пакт Молотова-Риббентропа недействительным с момента его подписания, то почему она считает юридически состоятельным каприз Сталина, одним росчерком своего синего карандаша присоединившего Приднестровье к Молдове? Почему, отстаивая свое законное право самой решать свою судьбу, она не признает такого же права за Приднестровской республикой? И позволительно ли превращать священное право народов на самоопределение в объект спекуляций, кроить его каждому на свою националистическую колодку?
Единственным абсолютно суверенным субъектом права является только народ. Любое иное право производно. И если за образование Приднестровской республики высказалось порядка 90 процентов населения, в том числе и живущих там молдаван, то как можно, не попирая грубейшим образом нормы права, квалифицировать Приднестровскую республику как «так называемую», самопровозглашенную» и т. д. и т. п.?
Ссылки «молдавской стороны» на гэкачеписта А. Лукьянова, якобы спровоцировавшего создание Приднестровской республики, столь же «убедительны», как и заявление Э. Шеварнадзе, что он борется в Южной Осетии с прокоммунистическими силами. Нужно совсем не уважать народ и быть очень невысокого мнения об интеллектуальных возможностях оппонентов, чтобы прибегать к подобного рода аргументации.
Говорят: проблему можно решить, предоставив всем гражданам равные права. Но именно этот принцип и был сразу же нарушен руководством Молдовы, поделившим людей на «коренных» и «некоренных»: вспомним, с чего начался конфликт с Гагаузией. Он и сейчас нарушается. Ибо признание молдавского языка в качестве единственного государственного языка Молдовы предполагает, в сущности, молдованизацию (или романизацию) всего населения республики, в том числе и волюнтаристски присоединенного к ней.
161
Предоставление равных гражданских и политических прав людям любой национальности - это хорошо, соответствует нормам права. Но это может касаться только мигрантов. Однако этого совершенно недостаточно, как показал опыт, для людей, которые живут на исконных своих территориях и которые по злой воле устроителей «нового мира» стали мигрантами в собственном доме. Тут нужны иные подходы, которые до сих пор игнорировались Молдовой. Не выдерживает никакой критики и апелляция к Хельсинским соглашениям. Как государство, возникшее на территории бывшего СССР,- страны, единственно выстзшавшей на момент подписания соглашения субъектом международного права, Молдова должна взять на себя обязательство не посягать на границы сопредельной Румынии. Что касается ее границ с другими республиками бывшего Союза, то к ним Хельсинские соглашения решительно никакого отношения не имеют.
Меньше всего мне хотелось бы, чтобы высказанные здесь соображения были восприняты как вмешательство в дела суверенного государства! Я - не официальное лицо. И мои соображения - не более как соображения человека, имеющего некоторое отношение к истории и праву. Думаю, однако, что в деле, писанном не канцелярскими чернилами, а кровью, нужно четко определиться: или мы привержены нормам права или мы намерены и далее свято блюсти традиции «революционной целесообразности». Намерены ли мы исходить из приоритетности прав человека или будем продолжать следовать тому принципу, который раньше именовался «классовым подходом», а ныне, облачась в национальные одеяния применительно к новой политической конъюнктуре, принял более респектабельный вид? В этом все дело. Ибо сказано же: «Каким судом судите, таким и будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить».
Валентин Акулов, доктор философских наук, профессор
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ВЕЛИКОМУ РУССКОМУ ПИСАТЕЛЮ АЛЕКСАНДРУ СОЛЖЕНИЦЫНУ ОТ ЖЕНЩИН ПРИДНЕСТРОВЬЯ
Дорогой Александр Исаевич!
Мы обращаемся к Вам, великому русскому писателю и гражданину, заступнику земли русской. Обращаемся к Вам, человеку с большой буквы, живому воплощению доброты, милосердия и совести русского народа. Зная Вас как непримиримого заступника всех возможных тоталитарных режимов - от фашистских до необольшевистских, - мы обращаемся со своей страшной бедой, уповая на Ваше отзывчивое сердце, Ваш светлый ум, Вашу открытую славянскую душу.
Мы, женщины Приднестровья, кажется, уже пролили все слезы, оплакивая своих погибших и еще живых детей, мужей, отцов и братьев. Их, как и нас, убивают ежедневно, ежечасно. Обезумевшие правители Молдовы расстреливают нас не только из автоматов, но и из крупнокалиберных пулеметов, минометов, тяжелых танков, с помощью ракет и гаубиц. В бои против мирных жителей бросают даже вертолеты, даже самолеты МИГ-29 и Як-25, полученные из Румынии или подаренные Молдове маршалом Шапошниковым.