Стал набухать нарыв и на юге республики - в Буджакских степях. О своих национальных правах заявили гагаузы. Они терпеливо собирали бумаги, составляли прошения и направляли их в кабинет верховной власти Молдовы. Власти организовывали комиссии, обещали рассмотреть, но все откладывали и откладывали. Тем временем Народный Фронт заявил о своей прорумынской ориентации, о необходимости соединения с соседним государством. Правда, на тот момент первоочередной была задача выхода из Советского Союза. Парламент шел на поводу у Народного Фронта. И ничего удивительного в том не было - практически весь президиум во главе с руководителем Верховного Совета А. Мошану представлял интересы именно этой политической силы.
А между тем левобережных депутатов, вначале исправно являвшихся на сессии парламента, начнут избивать прямо перед зданием президиума. Официальные власти в очередной раз промолчат, парламент отмахнется. В ответ левый берег своих депутатов отзовет. А парламент, придерживаясь строго мононациональной линии, начнет формировать комиссии и правительства. Попытки русскоязычных депутатов сказать свое слово будут неизменно блокироваться большинством.
176
Узел в отношениях Молдовы с ее непокорными членами затянется все туже после референдума по поводу сохранения Союза. Тирасполь и гагаузский Комрат однозначно выскажутся «за». На правом берегу референдум запретят, а немногочисленные участки в Кишиневе будут громить, людей оскорблять на глазах у полиции. Незадолго до этого произойдет знаменитый поход на гагаузов, возглавляемый тогда еще премьер-министром М. Друком (сейчас он лидер НФ и претендент на должность Президента Румынии). Тысячи волонтеров бросятся на юг защищать «неделимую» Молдову от посягательств «при-шельцев-чужаков». Гагаузам дадут понять, что собственную судьбу решать не им. А чуть позже парламентским постановлением откажут даже в праве называться народом. Республика впервые заскользит по грани гражданской войны. И только твердая позиция М. Снегура, не пожелавшего крови, и армия, ставшая пассивным, но вполне эффективным буфером, помогут предотвратить большую трагедию. В южных районах крови избежать удастся. Но несколько дней спустя, видимо, как реванш за неудачный поход, она прольется в Дубоссарах.
Так было положено начало вооруженному противостоянию. Еще можно было остановиться, шансы на разрешение ситуации мирными средствами, парламентским путем реально существовали. Но были упущены.
Официальный Кишинев склонен представлять конфликт простым, как оловянная пуговица от солдатской шинели. Там, на левом берегу Днестра, прокоммунистические силы, сторонники тоталитарного режима, апологеты распадающейся империи. Здесь - сторонники демократических преобразований, европейских образцов жизни. Приверженность к стереотипам и простым формулам очень удобна. Но для политиков такая комфортность чрезвычайно опасна.
И если по национальному радио, телевидению и в местных газетах изо дня в день, а также из уст официальных властей слышишь одно и то же, то невольно поверишь: враг там, за Днестром, и надо бы во что ни стало сломить его сопротивление. Всеобщая истерия искусственно разжигается и нагнетается и дает дружные всходы на обоих берегах. И звучит уже из уст офрщиальных лиц: «Молдаване, объединяйтесь!» А «враг» на левом берегу тем временем проводил референдум, формировал властные структуры и, наконец, объявил о своей независимости. И чем фомче сто-
177
ронники объединения с Румынией кричали о неизбежности этого процесса, тем независимее вели себя в Приднестровье. Пассивное отношение Тирасполя к августовскому путчу дало возможность Кишиневу, безоговорочно поддерживающему тогда Ельцина, завершить образ заднестровского «монстра», как называли его в местных газетах. Правда, никто из официальных властей ни тогда, ни теперь не задался вопросом: почему демократия по-киши-невски оказалась страшнее, чем режим военной хзшты?
Возникает неизбежно и другой вопрос; зачем понадобилось превращать Приднестровье в злейшего врага молдавского народа? Здесь, наверное, нужно учесть еще один психологический момент. Молдову называют краем на пути всех бед. Это был исторический перекресток, через который катились завоеватели всех мастей. У Молдовы, в отличие от Прибалтики, которой она во всем подражает, никогда не было собственной государственности. С 1812 г. она входила в состав царской России. С 1918 по 1940 г. здесь хозяйничала Королевская Румыния. А с 1940-го с перерывом на войну была советская власть.
У Приднестровья своя особая история. Сначала царская Россия, затем, после 17-го года, оно в качестве Молдавской Автономной Республики вошло в состав Украины и, наконец, сталинским решением в 1940 г. его прирезали к Бессарабии. Так появилась Молдавская ССР.
Бессарабский исторический перекресток обусловил и национальный состав. Испокон веков здесь жили молдаване, украинцы, русские, евреи, гагаузы, болгары. Они все - коренные жители этого края, ибо их корни здесь, а не на иной земле. Нынешние политики Молдовы своими попытками разделить единый народ по национальным и политическим признакам предопределили первые трещины в традиционно существовавшем гражданском согласии.
Страшнее другое: если это хорошо рассчитанная политическая игра во имя других, пока скрываемых целей. На левом берегу уверены, что такая цель - соединение с Румынией. На правом убеждены, что румынский жупел, которым широко пользуются в Приднестровье, - только повод для воссоздания бывшей империи. Проблема недоверия, причем взаимного, пожалуй, самый провоцирующий фактор в нынешней ситуации.
В Молдове между ложью и политикой нередко без смущения ставится знак равенства. И вконец запутанный, замордо-
178
ванный народ психологически уже готов крушить все и всех подряд.
Сейчас в образе врага и одновременно политического громоотвода пребывает 14-я армия. Недавно она взята под юрисдикцию России, Официальный Кишинев день и ночь твердит об иностранной интервенции, поощряемой властями России, умалчивая о том, что 14-я армия не с берегов Волги пришла, -в ее составе немало коренных жителей Приднестровья, за их плечами - родные места, семьи, родители.
События последних дней показывают, что если бы не было 14-й армии, ее пришлось бы придумать. Жесточайший экономический кризис, ударивший по Молдове сильнее, чем по кому бы то ни было, - здесь самый дорогой регион бывшего Союза и низкая заработная плата, падецие уровня жизни, целые отрасли на грани банкротства - требует врага, на которого можно все списать, в том числе собственные ошибки и промахи.
Недавно официальные власти вынули из рукава еще одну козырную карту: на правом берегу проживает 75% всех русских Молдовы и намекнули, что в нынешней ситуации они вполне могут оказаться заложниками. Кем и как будет разыгрываться этот козырь, покажет, видимо, ближайшее будущее.
А пока гибнут люди на обоих берегах. Попытки четырех сторон - Румынии, России, Украины и Молдовы - погасить конфликт дипломатическими средствами то дарят надежду, то отнимают ее. Болезнь оказалась сильно запущенной. Молдова мчится в политическом беспределе неведомо куда. Неужели в тупик, одинаково опасный для всех, кто здесь живет?
«Российская газета»,
19 июня 1992 г.
Виктор Литовкин 14-я АРМИЯ ОХРАНЯЕТ СВОИ СЕМЬИ И ВОЕННЫЕ ГОРОДКИ
По сообщению пресс-центра Министерства обороны России, в воскресенье вечером и понедельник утром продолжались обстрелы территории военных городков 14-й армии.
179
в Бендерах обстрелян парк ракетной бригады, повреждены боевые машины. Диверсионная группа молдавской армии совершила нападения на парк учебною инженерно-саперного батальона, офицеры которого отказались подчиняться командованию 14-й армии и объявили себя воинским подразделением Приднестровской республики. На территории парка подожжен склад горюче-смазочных материалов, повреждены здания складов и боевая техника, ранены 20 военнослужащих.