Виктор Каика
Бенефициар
© Виктор Каика, 2017
ISBN 978-5-4485-5539-8
Литера ё
Рига
Бог создал человека в качестве собеседника…
Иногда мне кажется, что совсем недавно, когда нас ещё не было на Земле, но уже было известно, что попадём сюда, мы были все близки и знакомы и поклялись, попав на Землю, непременно друг друга найти и встретиться, чтобы снова собравшись вместе, разделить тяготы и радости познания нового мира и жизни в нём, но при этом оказалось, что временно́е расстояние между стоящими словно парашютисты в очереди на шаг в бездну из распахнутой над неизвестностью двери несопоставимо с течением земного времени, и если там оно различалось в секундах, то тут — в годах и десятилетиях… А в довершение бессмысленности надежд и обещаний, мы потеряли память и о прыжке, и друг о друге, и о клятвенных словах…
Но всё оказалось совсем не так…
Начало
Закончив в 1981 году физмат ЛГУ[1], Александр работал в лаборатории производственного объединения «Альфа» программистом и участвовал в проектировании цифровых интегральных схем, а точнее — дизайнером их внутренней структуры. Он создавал программу по выращиванию кристаллов в космосе в условиях невесомости. Авиаконструкторы говорят, что хорошо летать будет только красивый самолёт. То же самое думал о своей работе и Саша и в творчестве расположения полупроводниковых элементов разрабатываемых лабораторией микросхем получал огромное удовольствие, полностью отдаваясь этому процессу не только в рабочее время от звонка до звонка, но и в свободное, легко представляя многослойный рисунок линий будущего кристалла, так же непринуждённо, как именитый гроссмейстер представляет расположение и траектории движения шахматных фигур, играя вслепую на нескольких досках одновременно. Ему нравилась его работа, и, несмотря на невысокую заработную плату, которая составляла скромные 90 рублей в месяц[2], его с уверенностью можно было бы назвать по-настоящему счастливым человеком — когда начальник отдела совершенно неожиданно трогал его за плечо и говорил, что рабочий день закончен, домой уходить не хотелось, а ложась спать, он желал поскорей уснуть, чтобы быстрее пролетела ночь, мечтая вернуться в уютную лабораторию и снова окунуться в творческий процесс, часто сожалея о том, что приходится тратить время на транспорт и что нельзя хоть иногда остаться работать на ночь. Таким образом, женившись, будучи студентом на третьем курсе обучения, он понимал, что поступил абсолютно правильно — жизнь красноречиво говорила о том, что иначе остался бы он холостяком на долгие годы. Саша рано стал самостоятельным. Когда его мама вышла замуж второй раз, то переехала к мужу, и Александр остался в квартире единственным жильцом. Но в этом было и преимущество — ему было куда привести свою жену, и они жили отдельно от родителей. Женился он по любви, на ровеснице, тоже студентке, но другого факультета — химического. Звали её Ирина.
Следует сказать, что при социализме на химфак поступали настоящие фанаты этой науки, и Ирина не была исключением. Она обожала химию и после окончания университета устроилась на рижскую парфюмерную фабрику «Дзинтарс» в лабораторию по созданию новых запахов, работа ей нравилась. Ирина тоже была творческой личностью, а потому разделяла увлечённость мужа работой, но в отличие от него, ей легко удавалось сочетать трудовые будни и быт, создавая домашний уют, что выдавало в ней настоящую женщину — ведь только такая женщина способна одновременно варить суп, гладить, смотреть телевизор и читать конспект, готовясь к завтрашнему экзамену, и всё это делать легко, непринуждённо, быстро и качественно, совершенно не напрягаясь. Вдобавок, она относилась к тем редким женщинам, в которых сочетались красота и ум. Даже рождение дочери не нарушило идиллии их семейной жизни, и всё продолжалось до тех пор, пока не перестал существовать Советский Союз, и только тогда они поняли, что двенадцать лет их счастливой семейной жизни пролетели как одна ночь крепкого сна без сновидений.
Большая и тяжёлая, уверенно вращающаяся шестерёнка экономики Латвии вышла из зацепления с мощнейшим механизмом экономики огромной страны, придававшим ей вращение, и стала медленно — в силу высокой инерции, но заметно — в силу неизбежного стремления природы к простоте, останавливаться. Рост энтропии был налицо, но никто не собирался ему противостоять. Наоборот — все активно включились в процесс разграбления страны. В металлолом сдавали всё — от тяжёлых станков и механизмов, до кабелей и канализационных люков,.. как грибы после дождя, выросли приёмные пункты металла, которые скупали и поглощали в любых количествах — медь, бронзу, ртуть, алюминий, сталь и чугун, как голодные и ненасытные монстры, совершенно не интересуясь, кто где что выкопал, нашёл или украл. Каждый участник вакханалии действовал сообразно своему, достигнутому на момент развала страны административному ресурсу — директора заводов и фабрик сдавали металл вагонами, начальники цехов контейнерами, рабочие ящиками, школьники портфелями… Всё шло к тому, что скоро нельзя будет найти на дороге не только ни гвоздика, ни проволочки, но и заводов и фабрик. Население страны превратилось в хищных, безжалостных и беспринципных «санитаров», которые работали азартно и дерзко, превращая всё, что плохо лежит, в ставший после отмены статьи за валютные операции наконец доступным — загадочный, приятный на ощупь с рельефно ощущаемым рисунком, с нежным запахом, напоминающим запах детских переводных картинок, и зелёный — символ счастья под названием американский доллар! Некогда сдерживаемые социалистической моралью и воспитанием самые низменные черты человеческой сущности обнажились, и мир поглотила жадность, алчность и ненасытность, а сила и наглость, обман и хитрость стали доминантой, дающей право не только на наслаждение жизнью, но и на самою жизнь. Появились вишнёвые девятки 2 Средняя зарплата рядового инженера при социализме составляла 110 рублей. Чтобы оценить эту сумму, можно сказать, что квартплата за двухкомнатную квартиру составляла 15 рублей в месяц. Расход воды и газа был неограничен. Электроэнергия стоила 4 копейки кВт·ч. Стоимость проезда на общественном транспорте в Риге была: трамвай — 3 копейки, троллейбус — 4 копейки, автобус — 5 копеек. Следует также учитывать, что среднее, высшее, специальное образование и медицина были бесплатными. Буханка чёрного хлеба весила один килограмм и стоила 16 копеек. Килограммовый батон белого хлеба — 20 копеек. Килограмм докторской колбасы стоил 2 рубля 20 копеек, пол-литровая бутылка водки — 3 рубля 62 копейки.