- Кроссовки новые? – присвистнула я, ставя чемодан и падая в его крепкие объятия.
- И часы новые, смотри какие! – похвастался Женька, ласково целуя меня в висок и хвастливо демонстрируя восемнадцатые по счету часы в его коллекции, обхватывающие кисть с наманикюренными пальцами.
- Ну, ничего, вроде. – Хмыкнула я, разглядывая циферблат на кожаном ремешке, на что Женька хотел оскорбиться, но я ему не дала, спросив, – давно ждешь?
- Не-а. – Он поднял мой подбородок пальцами и посмотрел в глаза. – Машка, ты чего? Случилось что? Морда угрюмая.
- Да хер знает, Жень. Поехали, по дороге расскажу.
Рассказала. У меня от него секретов не было никогда. Женька мой лучший друг и взгляды на жизнь у нас всегда были примерно одинаковые. Когда я закончила свой опус, Женька вполне весело расхохотался и кинул на меня лукавый взгляд.
- Машка, ты так до блядства скатишься. Живешь с одним мужиком, трахаешься с другим, а втюхалась в третьего.
- Это с чего ты взял, что я втюхалась? – я аж опешила, глядя на ехидно улыбающегося Женьку, снижающего скорость в ответ на предупреждающий знак дальними фарами от встречной машины.
- Ну, как же, с чего? – с сарказмом улыбнувшись и не переводя на меня взгляда, произнес он. – С того, что ты раз пятнадцать повторила «вообще не понимала, что со мной происходит» и чуть не дала ему, когда через стенку за штурвалом сидел твой итальянский чурка.
- Испанский. – Закатила я глаза. – Диего испанец.
- Да хоть эскимос. – Женька послушно свернул на обочину под взмахом палки гаишника и принялся рыться в бардачке. – Тут, Машка, понимаешь в чем дело: когда баба трахается более чем с одним мужиком, то она уже блядь, а мужики ее лохи и неудачники, ибо бабу нормального мужика никто, кроме него не трахает.
- А ты? – насмешливо спросила я, когда Женька через открытое окно передавал документы подошедшему гаишнику. – Тоже лох и неудачник? Мы же с тобой трахаемся.
- Мы же чисто по-дружески! – возмутился Женька, поворачиваясь ко мне и не обращая внимания на ошарашенного гаишника. – Или от скуки! Это не считается! Мы же друзья! Я тебе сколько раз говорил, что была бы ты мужиком, ты бы тоже стала моим лучшим другом! Общих интересов больше было бы. А то футбол тебе не нравится, в машинах не понимаешь, рыбалку тоже не любишь… По бабам бы вместе ходили, в спортбар там, на стриптиз. Но этому не бывать, потому что ты женщина. - Женька горестно вздохнул, забирая свои документы из несколько дрожащих пальцев гаишника. – Но видишь, даже из такого большого твоего недостатка мы извлекли пользу. Хоть потрахаться можно.
Я смеялась до слез, отчасти из-за вытянувшегося лица гаишника, смотрящего вслед Женькиной машине, вливающейся в транспортный поток. Женька всегда умел поднимать мне настроение. Я благодарно на него посмотрела, получив в ответ добродушную ухмылку и спросила, как прошли его выходные, на что Петров отчего-то весьма не радостно буркнул, что он наконец-таки уломал двоих своих силиконовых подружек на секс втроем. Я воодушевленно начала расспрашивать подробности от чего Женька загрустил еще больше.
- Да нечего рассказывать, Маш. Это только в порнухе красиво все, а тут вообще звездец. Не знаешь в какую дырку тыкать, а их много и все так и манят. Теряешься, а это тоже нарастанию возбуждения не помогает. Плюс ты мне сколько на уши наседаешь, что оральным сексом мне заниматься нельзя пока я с тобой сплю и целуюсь, и мне там вообще нечем заняться было, член-то у меня один и две руки, а сисек четыре… - Женька расстроился окончательно и едва не проехал на красный, но я его вовремя одернула, пытаясь сдержать богатырский хохот, чтобы он вообще в депрессию не ушел от моей бессердечности. – Вообще, я тут интересуюсь свинг-пати. С тобой бы сходил, пара на примете уже есть. Ты как на такое смотришь?
- Буэ. – Я изобразила рвотный позыв.
- Ясно. – Петров почему-то облегченно вздохнул и замолчал.
Приехав домой и спихнув на Женьку разбор своих чемоданов я завалилась спать, потому что вечером наши семьи организовывали встречу в загородном доме моих родителей и мы обязаны были явиться.
Из-за того, что Женька никак не мог с первого раза уложить свои волосы и постоянно перемывал голову, мы немного опоздали, за что получили втык от моего отца, являющегося воплощением пунктуальности и перфекционизма и не терпящего отсутствие этих качеств у других. Впрочем, бутылка Джек Дэнилса быстро свела его бурчание на нет.
Мы сидели в беседке в саду, который мама довела до совершенства путем беспощадного террора ландшафтного дизайнера, который к моменту сдачи проекта рабочим уже заикался и сбегал, как только придирчивая мама приезжала в офис.