Михаил искоса взглянул на Станислава, будто ожидая очередного подвоха. Но тот только причмокнул с удовольствием губами и обронил:
– Хороший коньяк!
Потом улыбнулся и виновато развел руками.
Вместо эпилога.
Надя сидела на скамейке у входа в корпус – Широков с Медведевым заметили девушку еще издали. Вечер был прохладным, и она зябко куталась в неизменную синюю куртку.
– Кого-то ждете, Наденька? – ласково справился Широков.
Одновременно он заботливо поддерживал Ваню, пошатывающегося скорее от усталости, чем из-за выпитой рюмки пятизвездочного грузинского.
– Вас! – просто сообщила девушка. – Что с ним? – кивнула она в сторону Медведева.
– Оказывается, играть роль в спектакле – не такая уж легкая штука! Тем более нелегко изображать доктора Ватсона…
– Все шутите…
– А что еще остается человеку моей профессии, чтобы волком не завыть?
– Вы и меня подозревали?
– В чем?
– В убийстве!
– Мокшанского? Всего лишь мгновение, когда нашел синюю пуговицу в беседке… Устраивает?
– Понятно… Относительно шуток, к слову, тоже.
– Ребята! – подал голос Ваня. – Пойдемте на балкончик, водички попьем… минеральной…
– А, правда, хотите? – поддержал Станислав. – Надо же когда-то и лечиться – не все за убийцами гоняться…
– Не сегодня, – отказалась Надя.
Широков неодобрительно хмыкнул и нравоучительно сказал Ивану:
– Говорил, ведь, не выливай коньяк в чай! Пойдем, горе мое…
– Я забыла спросить, – тихо произнесла Надя. – Завтра, оказывается, в клубе вечер сатиры и юмора – приезжают артисты из Москвы. Не хотите пойти?
Ваня неожиданно вскинул голову, в упор посмотрел на Реус и неожиданно громко воскликнул:
– От чего же не пойти! Нас еще много в живых осталось… И свеженьких, вон, подселили – есть, где разгуляться…
Станислав не дал ему закончить фразу и потащил в корпус. Ваня не особенно и сопротивлялся…