— Моя фамилия Фогель. — Мартиньи достал удостоверение СД и протянул Мюллеру. Мюллер ознакомился с ним и вернул. Мартиньи развернул мандат от Гиммлера. — Прочтите оба.
Мюллер выполнил приказание. Клейста, заглядывавшего ему через плечо, охватил благоговейный ужас, он уставился на Мартиньи в изумлении. Мюллер воспринял это более спокойно. Он сложил бумагу и отдал ее Мартиньи.
— Чем могу служить, штанддартенфюрер?
— Мадемуазель Латур путешествует под моим покровительством. — Мартиньи поднял Вальтер и опустил его в сумочку Сары. — Она оказала мне честь, приняв мою дружбу. Здесь, в сельской глубинке, достаточно тех, кто этого не одобряет. Я хочу, чтобы у нее была возможность себя защитить, случись возникнуть неприятной ситуации.
— Конечно, штандартенфюрер.
— Хорошо. Будьте любезны, дождитесь меня на палубе.
Мюллер не колебался ни секунды.
— Конечно, штандартенфюрер. — Он кивнул Клейсту, и они вышли.
Мартиньи закрыл дверь и повернулся. Он улыбнулся, сразу превратившись из Фогеля в Гарри.
— Ты выглядишь ужасно. Ты в порядке?
— Да, но только благодаря Гвидо.
— Гвидо?
— Он спас мне жизнь, Гарри. Было очень плохо, когда мы оказались в воде. Горящее топливо, умирающие люди. — Она вздрогнула. — А с торпедных катеров стреляли по людям в воде из пулеметов. Я думала, что только немцы способны на такое.
— Только в кино, любовь моя. — Он дал ей сигарету. — В реальной жизни на это способны все.
— У нас есть проблема, — призналась Сара. — В какой-то момент, когда мы были в воде, я заговорила с Гвидо по-английски.
— О, Господи!
Она подняла руки, защищаясь.
— Там можно было потерять голову, мягко говоря. Дело-то в том, что он сам прекрасно говорит по-английски. Кажется, он учился в Винчестере.
— Постой! — сказал Мартиньи. — Это уж совсем плохо.
— Нет. Когда нас подобрали, он сказал офицеру, который командует судном, что я говорю только по-французски. И он знал о Вальтере и никому не сказал.
— Ты слишком беззаботна.
— Гарри, он не фашист. Он итальянский аристократ, которому плевать на политику. Он застрял здесь, потому что оказался не в том месте, когда капитулировало итальянское правительство.
— Понятно. Непонятно только, зачем ему ложиться на рельсы ради тебя?
— Он в меня влюбился.
— Влюбился? Да он увидел тебя впервые вчера вечером.
— Ты же знаешь, каковы они, итальянцы.
Она озорно улыбнулась, и Мартиньи покачал головой.
— Мне сказали, что тебе девятнадцать. А похоже, что сто девятнадцать.
— И еще, Гарри. Гвидо на постое у тети Элен в усадьбе де Вилей. Там на постое еще несколько морских офицеров. Он собирался взять меня туда, если ты не появишься.
— Прекрасно, — сказал Мартиньи. — Что до остального, скажем ему, что твоя мать была англичанкой. Ты не распространялась об этом в годы оккупации, чтобы не иметь лишних проблем.
— А он в это поверит?
— Не вижу причин, почему ему не поверить. У тебя осталось достаточно одежды?
— Да. В большом чемодане есть пальто, туфли, шляпа и все необходимое. Повезло, что чемодан был с тобой на Е-боте.
Они поднялись на мостик. Мюллер разговаривал с Фелдтом и Орсини. Ниже, Клейст и Грейзер присматривали за высадкой на берег французских моряков.
Мартиньи обратился к Орсини по-французски:
— Анн Мари сказала мне, что вы на постое в совершенно изумительных условиях. Какая-то загородная усадьба. Де Вилей?
— Так точно, полковник.
Мартиньи обратился к Мюллеру.
— Судя по всему, это вполне соответствует моим нуждам. Есть какие-нибудь возражения?
Мюллер, стараясь услужить, ответил:
— Абсолютно никаких возражений, штандартенфюрер. Традиционно, там размещают офицеров военного флота, но в настоящий момент у миссис де Виль, хозяйки, на семь-восемь человек меньше, чем ей положено иметь.
— Тогда так тому и быть.
Орсини предложил:
— Я мог бы вас подвезти, если хотите. Моя машина припаркована в конце причала.
— Хорошо, — сказал Мартиньи. — Тогда, я полагаю, будем двигаться.
Они спустились по сходням на причал. Молоденький матрос, стоявший на причале рядом с Е-ботом, подхватил два их чемодана и последовал за ними. Орсини и Сара шли впереди, а Мартиньи с Мюллером следом.
— Естественно, как только устроюсь, я вернусь в город представиться военному коменданту. Это полковник Хейни, не так ли?
— Так точно, штандартенфюрер. Насколько мне известно, он отбывает на Гернси завтра с самого утра на весь конец недели для встречи с генералом фон Шметтовым.
— Мне, собственно, нужно только представиться ему, — сказал Мартиньи. — От вас я хочу получить одно: транспорт. Мне прекрасно подошел бы Кубельваген, на случай, если придется ездить по пересеченной местности.