Сидели знатные,судили мудрые,
в совете думали,как бы вернее
людей избавитьот страшной участи;
молились идолам,душегубителям,
и, воздавая имжертвы обетные,
просили помощии подкрепления —
то суеверие,обряд языческий,
то поклонениевладыке адскому!
Был им неведомСудья Деяний,
Даритель Славы,Правитель Неба,
не знали Бога,не чтили Всевышнего.[18] Горе тому,кто нечестьем и злобой
душу ввергаетв гееннский огонь,
не будет емупослабления в муках!
Но благо тому,кто по смерти предстанет
пред Богоми вымолит у Милосердного
мир и убежищев лоне Отца!
Не было роздыхасыну Хальфдана
в его несчастьях,не мог всемудрый
осилить пагубу.горе страшное,
слишком тяжкое,напасть ночную,
людей постигшуюв его державе.
Услышал вестьо победах Гренделя
храбрец гаутский,дружинник Хигелака
– он был сильнейшимсреди могучих
героев знатных,статный и гордый;
и приказал онкорабль надежный
готовить в плавание:там, за морем,
сказал, найдем мы,за лебединой дорогою,[19] конунга славного,но бедного слугами!
Людей не пугалазатея дерзкая,
хотя и страшилисьза жизнь воителя,
но знаменья былиблагоприятные.
Тогда собрал он,ратеначальник,
в дружину гаутовнаихрабрейших,
товарищей верных,числом четырнадцать,
и, сам пятнадцатый,опытный кормчий,
повел их к морю,к пределам суши.
Время летело,корабль в заливе
вблизи утесових ждал на отмели;
они вступилина борт, воители, —
струи приливапесок лизали, —
и был нагруженупругоребрый
мечами, кольчугами;потом отчалил,
и в путь желанныйпонес дружину
морской дорогойконь пеногрудый
с попутным ветром,скользя, как птица,[20] понад волнами,– лишь день и ночь
драконоголовыйлетел по хлябям,
когда наутроземля открылась —
гористый берег,белые скалы,
широкий мыс,озаренный солнцем,
они достиглиграницы моря.
Ладья их на якорестояла в бухте;
герои гаутскиесошли на берег,
блестя кольчугами,звеня мечами,
и возгласилихвалу Всевышнему,
что ниспослал имстезю безбурную.
Тогда с утесадозорный Скильдингов,
страж побережья,следил, как ратники
во всеоружии,в одеждах битвы
над бурунамипроходят по сходням;
дивился витязьгостям незваным,
и прямо к ним онконя направил,
служитель Хродгара,и древком ясеневым,
копьем потрясая,спросил пришельцев: —
«Кто вы,закованные в броню,
покрывшие головыжелезными шлемами,
судно грузноепо мелководьям
сюда приведшиеиз океана?
Давно храню янаши границы,
поморье датскоеот злонамеренных
морских разбойников,но не упомню,
чтобы чужаядружина вышла
на этот берегтак, без опаски.
без дозволениямоих сородичей,
власть предержащих.И я ни в жизни
не видел витязя[21]сильней и выше, чем ваш соратник– не простолюдин
в нарядной сбруе.– кровь благородная
видна по выправке!Но я обязан
узнать немедляваш род и племя,
дабы вошли выв пределы датские
вернуться
… молились идолам… не чтили Всевышнего. – Это непонятное место, так как автор недавно рассказал, что даны были христианами и что придворный поэт складывал песни о сотворении мира Богом. Сам Грендель тоже противостоит воинам Хродгара как порождение дьявола и богомерзкий дух. Здесь же говорится совсем иное. Понимание данных строк зависит от того, как разные комментаторы оценивают роль христианского элемента в поэме. Основные линии интерпретации таковы.
вернуться
Лебединая дорога, так же как и дорога китов (ст. 10), – море.
вернуться
… с попутным ветром, скользя, как птица… – Воины Беовульфа плыли на парусном судне. Сравнение с птицей было особенно естественно для древнеанглийского поэта, потому что нос таких судов часто имел форму гусиной шеи.
вернуться
И я ни в жизни // не видел витязя… – Страж сразу выделил Беовульфа среди воинов (обычная ситуация в эпосе).