Крей Эллиот, младший специалист-пиарщик, кивал и записывал. Ким не скрывала своего неудовольствия.
— Мы все время пытаемся продавать науку под тем соусом, что кто-нибудь сможет купить себе зубную щетку получше, — ворчала она. — Куда девалось бескорыстное любопытство?
— Надо быть практичными, — отвечал Крей. Он был талантлив, кипел энтузиазмом и жизнерадостностью. Жизнерадостность ее больше всего и раздражала.
Но он был прав — надо было подчеркивать практический аспект: увеличение эффективности дальних межзвездных полетов, элементы, дающие горючее для отопления и освещения целых городов, и с повышенной безопасностью.
Ким возражала:
— Межзвездные полеты сокращаются, энергии у нас и без того больше, чем мы можем использовать, и пока еще не было ни одной аварии с топливными элементами — по крайней мере известных мне. Ни разу.
Если не считать, возможно, пика Надежды.
— Не важно, — отвечал Мэтт. — Это все детали. А на детали никто не обращает внимания.
Может быть, он и был прав. Не впервые им делать небольшие натяжки. Два года назад Институт не стал опровергать слухи о неизбежном прорыве в работе над антигравитацией. Хотя такая работа не велась и все физики, которых знала Ким, считали антигравитацию невозможной. Слухам верили поскольку люди считали, что если можно вызывать гравитацию искусственно, то можно и нейтрализовать ее действие. Хотя это было совсем другое дело. Чтобы вызвать гравитацию не надо изгибать время и пространство, достаточно создать магнитные поля, позволяющие людям ходить внутри звездолета.
Ким подозревала, что слухи могли быть пущены самими пиаровцами. Когда она заговорила об этом с Мэттом, он с благородным негодованием такие предположения отверг. Благородное негодование — это всегда был верный признак, что Мэтт врет.
Сейчас, слушая его инструкции, Ким сама удивлялась, что просто не встанет и не выйдет. Деньги здесь платили хорошие, Институт занимался достойным делом, но на самом деле ей доставляло удовольствие делать то, в чем она была так талантлива. Да, но пока она здесь, карьера, которой она желала, о которой мечтала, к которой готовилась, даже не начнется.
Она вспомнила, как говорила Шейелу, будто оправдываясь: «Не та область деятельности, которую я бы выбрала».
И ему стало неловко за нее. «Никогда не знаешь, как сложатся обстоятельства».
И так было всегда. Она была из тех, кто никогда не ходит на встречи выпускников.
Вернувшись в кабинет, она нашла сообщение от Шепарда.
«Это ответ на твое письмо на Сент-Джонс», — сказал он.
— Пожалуйста, выведи его на экран, Шеп.
«Сейчас, Ким. Пожалуйста, обрати внимание, что я все даты дал по центральному времени Гринуэя».
От: Начальника департамента архивов.
Кому: Д-ру Кимберли Брэндивайн.
Дата: Понедельник, 15 января 600 г.
Тема: План полета «Охотника».
В ответ на Ваш запрос сообщается следующая информация:
Ответ: План полета «Охотника» ЭМК 4471886, зарегистрирован 11 февраля 573 г.
Отлет с Сент-Джонса 12 февраля 573 г. 03:58.
Прибытие в QCY4149187 17 апреля 573 г., начало наблюдения за Золотой Чашей.
Об отбытии от Золотой Чаши должно было быть сообщено, когда это станет известно, но ожидалось, что это будет приблизительно 1 июня 574 г.
На всю экспедицию отводилось пятнадцать месяцев. Ким нажала клавишу вызова Солли.
— Привет, Ким! — просияло его изображение на экране. — Как прошло собрание?
— Как всегда. К тебе есть вопрос.
— Давай.
— Надо было сразу его задать. Когда «Охотник» улетал с Сент-Джонса, там проверили прыжковые двигатели?
— Ты имеешь в виду на станции?
— Да.
— Только если об этом просили. Двигатели должны были быть проверены сотрудниками самого Фонда перед отбытием корабля из Небесной Гавани. Если ты спрашиваешь, вероятна ли поломка на таком раннем этапе полета, направлявшегося далеко в глубину, я бы сказал, что нет. Но такое случалось. И если честно сказать, прыжковые двигатели — головная боль. Очень нетрудно просмотреть то, что вызовет неполадки.
— А что бывает, если прыжковые двигатели сдыхают в гиперпространстве?
— Прощай, любимая, — ответил он. — Разве что их удается починить.
— А связь?
— Связи не будет. Чтобы можно было с кем-нибудь связаться, корабль должен сначала прыгнуть в обычное пространство.
— Не слишком оптимистичная перспектива.
Солли пожал плечами:
— Реальность, диктуемая физическими законами, моя милая.
— А такое случалось?
— Не знаю. Иногда корабли пропадают. — Он подождал ее реакции, но Ким никак не реагировала. — А что? Ты что-то нашла?
— Ничего, — ответила она.
Ким вывела на экран запланированный маршрут, провела линию между Сент-Джонсом и намеченной звездой 187. Где-то на этом пути двигатели замолчали, корабль вышел из гиперпространства, люди сделали временный ремонт и вернулись на Гринуэй. Значит, они даже близко не подошли к Золотой Чаше. На самом деле обратный путь из ближайшей точки траектории до Небесной Гавани требовал сорока дней пути, и потому корабль не мог пролететь больше недели пути от Сент-Джонса, когда возникла неполадка.