— Встретимся в вестибюле? — спросил он.
Тренажер как раз выполнял сгибание колен. Не самый лучший момент, чтобы сохранить достоинство или хотя бы найти разумный ответ. Поэтому они засмеялись, и Плимут посмотрел на таймер, где еще оставалось целых шесть минут. Ким кивнула. Она выйдет, как только тренажер остановится и она сможет переодеться.
— Отлично. — Он швырнул полотенце в бак, широко улыбнулся и вышел из зала. Ким тут же нажала на «СТОП». Тренажер остановился и выпустил ее.
Сейчас бы ей полежать спокойно, чтобы спина и плечи перестали ныть. Но, увы, нет времени. Ким выбралась из машины и, стараясь сохранять непринужденный вид, подошла к баку. В зале убавилось народу, а те, кто был, раскачивались в своих тренажерах и не обращали на нее внимания. Ким развернула свое полотенце, под его прикрытием достала полотенце Плимута, а свое бросила.
Через десять минут она отдала пакет с полотенцем стоявшему в коридоре Солли, а сама пошла ждать встречи со своим кавалером.
Весь вечер у нее на душе скребли кошки, что она вот так использовала Майка Плимута.
Ресторан, который он выбрал, оказался своеобразным бистро под названием «Калитка». Оттуда открывался прекрасный вид на озеро и холмы. Свечи, тихая музыка, поленья в камине. Кормили отлично, вино подавалось хорошее, а Майк проявил мечтательность, которая сперва ее поразила, а потом захватила воображение.
Он родился на Пасифике и участвовал в войне.
— На их стороне, — уточнила Ким.
— Конечно.
Здесь нашлось совпадение: он был на борту «Хаммурапи» когда эскадра Кейна его подбила. Плимут долго дрейфовал в спасательной капсуле, пока его не подобрал патруль «гринов».
— Домой я так и не вернулся.
— Почему?
— Сам не знаю. Завел друзей. Прижился. Все меня приняли.
Он еще добавил, что изменился после того, что пришлось пережить в капсуле.
— В какую сторону? — спросила Ким.
— Наверное, лучше понял, чего я хочу в этой жизни. Что в ней важно.
— И что же?
— Друзья. — Он подкупающе улыбнулся: — Красивые женщины. И доброе вино. — Глаза его рассеянно скользнули по горящим свечам. — Запах горячего воска.
Нет, этот человек определенно мог бы ей понравиться.
Погоди, напомнила она себе, это же чиновник ! Хуже того, он работает на правительство. Фанат тренировок. А так он, наверное, каждой заливает.
Плимут потянулся через стол и застенчиво тронул ее руку. Ким затаила дыхание, почувствовала, как заколотилось сердце. Ей представилось, как он подхватывает ее на руки и уносит на какой-нибудь далекий остров. Как они гуляют по лунному берегу.
Ага. Его как раз заинтересует женщина, выставившая его дураком.
Она быстро обдумала, не бросить ли затеянное дело. Но не, могла. Никак не могла. К тому же все равно поздно. Она уже назвалась чужим именем.
И все же мелькнула мысль, что скажет Солли, если она вечером не появится в отеле.
Выйдя из «Калитки», они еще час погуляли по берегу озера разговор стал интимным — в том смысле, что она увидела тягу в его глазах и услышала подтекст в его рассказах о работе и о живущих у него трех дворнягах.
— Еще я люблю ходить под парусом, — сказал он. — У меня я есть лодка на озере Уинслет.
— А подводным плаванием занимались?
— Нет, но хотел бы попробовать. А вы?
Она кивнула.
— Как-то странно, что вы работаете на правительство.
Тут же она поняла, что этого говорить не надо было, и пожалела, что сказанного не вернешь.
Но он только пожал плечами, будто привык к таким словам, и объяснил, что занимается этим не только ради жалованья. У него есть вкус к статистике и к порядку. Ему нравится заниматься упорядочением истории по журналам и дневникам — ничего нет на свете более хаотичного, — по отчетам исследователей и записям торговых операций, а потом хранить ее в документах, уже приведенную в порядок.
— Каталогизация событий дает мне ощущение контроля над ними. Да, я понимаю, как это звучит.
В другой раз такая работа показалась бы Ким упражнением для отупения. Но в голосе Плимута звучала увлеченность. И он, кажется, понимал, что она думает: что это работа для блеклого интеллекта. Так что он пожал плечами и рассмеялся, будто над собой, и Ким почувствовала себя почти безоружной.
— Прирожденный библиотекарь, — сказал он.
Подхватить разговор — это потребовало от Ким несомненного искусства. Назвавшись вымышленным именем, ей пришлось выстроить целую цепь лжи. Она сказала, что она преподаватель. Математику преподает. Нашла себе место в университете Данфорта и должна начать через две недели. Поначалу ей каждый раз было трудно вспомнить, что ее зовут Кей. И она была очень не в своей тарелке.
К концу вечера ей уже было трудно вспомнить, что она говорила вначале, в какой области математики она специализируется, название школы, в которой она работала в Терминале, точную дату прибытия в Салоники. А этот вопрос возникал? Да, точно возникал.
А откуда она родом?
— Из Орлиного Гнезда.
— У меня там брат живет. Вы из какой части города, Кей?
А какую часть она знает? Надо придумать название.
— Из Кальяна, — сказала она, надеясь, что он тоже знает города.
— А, да.
Судя по его реакции, он это место знает. Или он играет с ней? Или сам тоже о чем-то врет?
Ким поняла, что сегодняшний вечер она запомнит навсегда. И ей представилось, как она через много лет вспоминает Майка Плимута и с болью думает, что с ним сталось.
— Вообще-то мне пора домой, — сказала она наконец.
— Да, уже поздно, — согласился он.