— Это, конечно, так, однако…
— Кроме того, — продолжала Айлин, — если ты останешься здесь, то Шайхула будет уверена, что я нахожусь где-то неподалеку. Возможно, она будет искать меня с Кирианом в округе, или же у нашей родни, а мы тем временем будем уходить все дальше на север.
— Но когда она тебя не найдет в округе или у родственников…
— То, скорей всего, пошлет людей в Насиб. Вернее, по дороге, которая туда ведет.
— А если…
— Если она будет сомневаться, туда ли я направилась, то начнет исподволь выяснять, куда мы могли пойти. Господин Борас… — Айлин повернулась к резчику, — господин Борас, у меня сейчас одна надежда — на вас. Позже проговоритесь, как бы случайно, будто я, оставив ребенка в надежном месте, ушла на юг, или же на запад, чтоб найти хорошего лекаря для заболевшего ребенка… В общем, придумайте что-нибудь достоверное. Главное, чтоб нас не стали искать на севере.
— Не сомневайтесь, госпожа Айлин… — усмехнулся Борас. — Проговорюсь только под хмельком о том, что вы направились на юг, к каким-то там лечебным источникам…
— Совершенно верно! — улыбнулась Айлин. — Именно на юг я и собралась…
— Все равно! — упорствовала мать. — Никто не поверит, что ты могла уйти в такое трудное время, бросив меня в одиночестве, тем более что всем понятно: я одна не справлюсь ни с восстановлением дома, ни с огородом. Конечно, богомолье — дело хорошее, но сейчас не до него. Куда важней отстроить дом после пожара, навести порядок в саду и огороде, запасти дров на зиму…
— А ты и не будешь одна… — Айлин чуть развела руками. — Мне кажется, господин Борас давно собирается предложить тебе руку и сердце. Верно, господин Борас?
Трудно сказать, кто выглядел более смущенным после слов Айлин — мать, или бывший стражник. Но молодая женщина продолжала, не дожидаясь ответа.
— И потом, если вы будете вместе, то мое отсутствие будет выглядеть примерно как знак протеста против вашего союза. Мол, мать решила замуж выйти, тем более что нашелся человек, который поддержал ее в столь сложное время, а дочери это не понравилось, вот она и взбрыкнула, ушла к родственникам, нервы не выдержали: делайте вы, мол, что хотите, глаза бы мои вас не видели!.. А что, подобное поведение выглядит вполне правдоподобным для разведенной женщины, на которую одна за другой сыплются несчастья. В общем, сегодня же идите в храм, надеюсь, что священник не будет особо противиться столь быстрому браку.
— Погоди! — замахала руками мать. — Ты решаешь все за нас…
— Лучше вспомни, что говорила Касиди насчет твоей дальнейшей жизни… — Айлин продолжала улыбаться. — Так что это вопрос решенный, и больше не будем об этом говорить. К тому же, если вы поженитесь, то ты, мама, будешь находиться под защитой мужа, а у вас, господин Борас, появится заботливая жена. Кроме того, вдвоем вы сумеете восстановить этот дом — считайте, что вновь построите себе жилье, потому как трудов здесь надо положить просто немеряно. В любом случае со строительством и обустройством дома вам надо управиться до начала холодов. А сейчас давайте определимся со всем остальным…
Через несколько часов Айлин, взяв за руку Кириана, уходила прочь от родного дома. Она не стала оборачиваться, потому что знала, как тяжело ей будет увидеть плачущую мать. По счастью, эти слезы ни у кого не вызовут подозрения, ведь от того, что произошло этой ночью, может заплакать даже мужчина! Без сомнений, сейчас все соседки прибегут со словами утешения…
— Мама, а почему бабушка плачет? — спросил Кириан. Ребенку явно не хотелось никуда идти с матерью, ведь с бабушкой в последнее время ему было куда легче и проще.
— Просто нам надо ненадолго уехать, вот она и переживает.
— Не хочу никуда ехать! — теперь заплакал и малыш. — Я к бабушке хочу!
— Кир… — Айлин остановилась и присела возле ребенка. — Кир, мне тоже очень не хочется уходить, но иначе никак. То, что произошло этой ночью, может повториться, и этот злой дядя, что поджег дом бабушки, возможно, снова вернется. Вот потому-то нам и надо уехать подальше отсюда.
— А когда мы приедем назад? — всхлипнул Кириан.
— Только когда поймают того злого дядю, никак не раньше. А прятаться он может долго… К тому же бабушка обещала, что к нашему возвращению дом будет таким, как и прежде, и даже лучше!
— Она что, новый дом построит?
— Вроде того…
— А каким он будет?
— Не знаю. Вот когда вернемся, тогда и увидим…
На рыночной площади их уже ждал Борас. Ранее он, вместе с мусором, вывез из дома дорожный мешок, который Айлин собрала в дорогу, и теперь ей надо было забрать этот мешок у Бораса. К чему такие сложности? А разве не ясно? Выйди Айлин из дома с дорожным мешком за плечами, то стало бы понятно, что она собралась уезжать, и нет никакой уверенности в том, что кто-то любопытный не проследит за тем, куда именно направилась молодая женщина. Что ни говори, а зевак возле их дома все еще хватает, среди них вполне может оказаться и соглядатай от Шайхулы. Сейчас же Айлин сейчас вышла из дома с пустыми руками, словно направляясь по каким-то своим делам, так что вряд ли кому-либо может придти в голову мысль о том, что эта женщина собралась в дальний путь.
Надо сказать, что рыночная площадь в пригороде была немалых размеров, да и торговцев тут было ничуть не меньше, чем в городе. Между прочим, не только на городской площади, но и здесь проходили праздничные гуляния, сюда приезжали циркачи и скоморохи, а уж какие тут были ярмарки!.. Между прочим, именно здесь Тариан впервые увидел Айлин…
Так, надо выкинуть из головы все лишнее, сейчас не до воспоминаний о давно прошедших днях. Следует поторапливаться: к этому времени многие из торговцев на рынке начинают сворачивать свою торговлю — все же была уже вторая половина дня, пора собираться по домам.
Вообще-то это очередная ошибка с моей стороны… — подумалось Айлин. — Пожалуй, ей с сыном следовало бы уехать пораньше, желательно с утра, но вначале она наивно продолжала рассчитывала на приезд бывшей свекрови, а потом ребенок лег спать, и, вдобавок, слишком много времени заняли сборы в дорогу.
— Дядя Борас! — малыш побежал к бывшему стражнику. — Дядя Борас, мама сказала, что мы должны уехать отсюда, а я этого не хочу! Можно, я останусь?
— Кир, я тебя понимаю… — Борас подхватил малыша на руки. — И мне не хочется с тобой расставаться, только иначе сейчас поступить нельзя. А когда ты вернешься, мы с тобой пойдем выбирать щенка.
— И дом тогда уже новый будет?
— Конечно!
— А вы не боитесь того злого дядьку? Вдруг он снова придет?
— Честно? Боюсь, и даже очень. Потому-то я сегодня же приведу на двор твоей бабушки свою злую собаку. Можешь не сомневаться — она даже к калитке никого не подпустит. И у чужих людей никакой еды не берет…
— Спасибо, Борас… — Айлин закинула за плечо дорожный мешок. — Куда нам идти?
— Я провожу вас. Договорился с одним крестьянином, поедете с ним до Белых Ключей — он сам из тех мест, так что ему как раз по дороге, довезет. Это, как вы помните, первое большое село у вас на пути. Переночуете там, а с утра снова отправитесь в путь. Я тому крестьянину, как и положено, половину от оговоренной платы за проезд уже дал, а остальные деньги — пять медяков, придется вам заплатить, когда до Белых Ключей доберетесь. Вы знаете, какие в нашей стране существуют негласные правила: половина денег платится заранее, а вторая половина — после того, как доберетесь до места. Хорошо бы вам в Белых Ключах еще кого-то нанять: сами понимаете — дорога долгая, и лучше, чтоб вас везли, или же до Нази вам обоим придется идти пешком.
— Там видно будет. Где крестьянин, о котором вы говорили?
Оказалось, что нужная телега стояла недалеко отсюда, только вот хмурый крестьянин пробурчал, что надо еще немного обождать — дескать, он еще не загрузил в телегу все пустые мешки и корзины, потому как товар у него забрали совсем недавно. Ну, судя по своеобразному запаху, исходящему от мешков, мужчина привез на продажу в город вяленую и копченую рыбу. Сейчас, сбыв товар, он собирался домой, и, естественно, был совсем не против заработать пару лишних монет, взяв с собой попутчиков.