— Нина, — настойчиво позвал он снова, — я понимаю, что ты зла, но далеко не уплывешь.
Он стоял на причале и протягивал двухлопастное весло.
Этого не хватало! Она пыталась схватить весло, но не могла дотянуться. Грег вынужден был склониться к воде, протягивая ей весло, наконец, она ухватилась за край, одновременно потянув на себя, разумеется случайно. На долю секунды глаза их встретились, и, повинуясь детскому озорному инстинкту, она дернула весло у него из рук. Грег пытался сохранить равновесие, но не смог удержаться и с шумным всплеском, заглушившим ругательство, свалился в воду.
— Так тебе и надо, Грег, — пробормотала она удовлетворенно и поплыла прочь, энергично работая веслом.
После ужина Грег сел рядом с Дэзи, чтобы просмотреть примерно с сотню фотоснимков, которые она приготовила на выбор для рекламы обновленной гостиницы, для путеводителей, рекламных объявлений и веб-сайта. Он видел лицо дочери, освещенное экраном компьютера, она была полностью поглощена своим заданием. В свои восемнадцать лет она была так хороша и юна, что у ее отца захватывало дух.
Как жаль, что ему не с кем поделиться своими мыслями, рассказать, как трудно нащупывать правильный путь в отношениях с дочерью. Как будто идешь по минному полю, не зная, когда раздастся взрыв. После развода с ее матерью отец и дочь сблизились, но иногда их отношения напоминали хрупкое перемирие.
— Что думаешь по поводу этих четырех? — спросила она. — На каждый сезон.
У нее был талант. Он считал так не только потому, что она была его дочерью. Некоторые ее работы уже выставлялись на городских выставках, и люди покупали их охотно. Он надеялся от души, что ее дар послужит ей в будущем, она найдет работу, где сможет применить свои способности, работу, которая принесет удовлетворение. У Дэзи был редкий дар: в ее рисунках обыкновенные вещи становились интересными — ветка дерева, окно, причал, она видела их по-своему, и от снимков просто нельзя было оторвать взгляда. Она предпочитала большим открытым видам четкое изображение предмета с близкого расстояния, могла отобразить красоту природы в единственной ветке рододендрона.
— Кажется, ты одобряешь, да, папа?
— Ты гораздо лучше меня разбираешься в таких вещах.
Она кивнула, отбирая четыре снимка:
— Ты говорил с Ниной Романо сегодня?
— Да, говорил.
— И?
Что ей ответить? Что он был глупцом, пытаясь донести до Нины свои мысли, поделиться с ней планами. Трудно сказать, что она ненавидела больше — его самого или идею на него работать. Когда она узнала, что именно Грег купил гостиницу «Уиллоу», она реагировала так, как будто он украл у нее нечто драгоценное.
— Она пока думает над моим предложением.
— Тебе надо постараться, чтобы она согласилась. Нам без нее не справиться.
— Спасибо за вотум доверия.
— Да брось, папа. Что мы с тобой знаем об управлении отелями?
Он мог бы сказать, что занимался большим строительным бизнесом на Манхэттене и давно понял, что кроме образования, упорного труда и опыта надо иметь интуицию, особый талант. Тот бизнес принес прибыль, но стоил ему семьи. Прибыль не всегда означает успех. Он был поглощен работой, время шло, и вдруг, очнувшись, он увидел рядом с собой в доме почти незнакомцев, а брак уже невозможно было сохранить.
Вот тогда, после развода, он и решил начать новую жизнь. Забрал своих детей, подавленных разводом родителей, из частной школы на северо-востоке и переехал в Авалон. Отсюда родом были его предки, в родовом гнезде «Киога» впоследствии была устроена зона отдыха, и родители до недавних пор держали летний лагерь отдыха для детей, но десять лет назад удалились от дел, сохранив семейное гнездо, и, когда его брак претерпел фиаско, «Киога» стала местом, где он бросил якорь спасения.
Прошлым летом, когда его брак уже было не спасти, а дети отдалились, он сделал отчаянную попытку, привез детей в «Киогу» и решил помочь племяннице Оливии обновить место для празднования золотой свадьбы родителей.
К концу лета он заметил прогресс в отношениях с детьми. Сын оторвался от компьютерных игр, а дочь перестала курить. Но когда вернулись в город и Дэзи пошла в старший класс, отношения стали просто враждебными. Макс нашел защиту в виде наплевательского отношения ко всему. Вот тогда Грег понял, что надо начинать новую жизнь в родном городе на реке, где он проводил каждое лето в детстве и юности. Пока рано говорить, насколько верен был этот шаг, но Грег был полон решимости. Раньше он жил, строя для других, теперь займется устройством дома для собственной семьи.