Глава 22
Ливия продолжала снимать комнату у Бабау и работать у Феликса, где однажды её навестил Освалду. Он вручил племяннице бесценный подарок — фотографию её родителей, которую бережно хранил все эти годы, а также пригласил Ливию на «большой семейный сбор».
— Твоё присутствие обязательно, — сказал он, упреждая возражения Ливии, которой по-прежнему не хотелось видеть Августу. – Я собираю всех членов семьи, чтобы сделать важное сообщение.
— А ты не можешь сделать его прямо сейчас, для меня одной? — спросила Ливия и в ответ услышала решительный отказ.
Ливии пришлось поехать в своё родовое гнездо, и там она услышала действительно потрясающую новость, которую торжественно сообщил Освалду:
— Деньги от продажи отеля никто не воровал. Их взял я, чтобы вложить в наше будущее. Я выкупил сигарную фабрику, которая принадлежала ещё моему отцу!
— Ты поступил хуже вора! — возмутилась Августа. — Эта фабрика однажды нас уже разорила, а ты снова потратил на неё все наши деньги?! Я расстрою твою сделку! Зачем мне сигары? Мне нужен Париж!
— Будет тебе Париж, но не сегодня, — ответил ей Освалду. — Я заключил сделку с транснациональной компанией, которой предоставил эксклюзивное право на продажу сигар по всему миру, но при этом сохранил за собой нашу марку, которая с давних времен была хорошо известна покупателям.
На таких выгодных для нас условиях мы будем получать большой процент от продажи сигар! Но для этого нам придётся хорошенько поработать, и тут мне понадобится ваша помощь.
— Я готова! – тотчас же отозвалась Леонтина.
— И на меня можешь рассчитывать, дядя, — сказала Ливия.
Родолфу промолчал, зато Августа высказалась в свойственной ей манере:
— А я готова два раза в год ездить в Париж, и непременно первым классом!
Ради такой перспективы она легко простила Освалду самовольное вложение денег и, воодушевлённая радужными мечтами о будущем, переключилась на дела насущные, безотлагательные: в тот вечер мужчины собрались идти на праздник в отеле «Казино», и Августа, конечно же, не могла остаться в стороне. Она решила попасть на этот «мальчишник» любой ценой!
Когда Освалду и Родолфу получили по почте приглашения, Августа не поверила, что новые хозяева отеля обошли своим вниманием.
— Этого не может быть! — заявила она. – А кто же разрежет ленточку, если не я?
Родолфу объяснил ей, что этот праздник будет сугубо мужским, женщин туда никто не допустит, и тогда Августа выпалила:
— Тем более я не пропущу такого события! Я пойду туда обязательно, даже если для этого мне придётся надеть фрак Освалду!
Эта идея показалась ей вполне заслуживающей внимания, и вскоре фрак Освалду был ушит до нужных размеров. Теперь, накануне праздника, Августе оставалось только позаботиться о соответствующем гриме, чем она с удовольствием и занялась.
К счастью, она не знала, что такая же идея пришла в голову не ей одной, а то бы очень огорчилась.
Другой дамой, намеревавшейся присутствовать на празднике в костюме мужа, была Амапола.
После всех треволнений, связанных с происшествием в доме сестры, она уже успела успокоиться и вновь стала прежней – энергичной, весёлой, озорной. С Адмой они теперь встречались в церкви, где та и рассказала Амаполе байку, придуманную специально для доктора Мигела. Амапола всё приняла на веру, посочувствовала сестре и, воспользовавшись своим пребыванием в церкви, поблагодарила Бога за то, что эта жуткая история не получила огласки.
Отасилиу она так ничего и не сказала, выполняя обещание, данное Адме, а он, заметив, что её настроение несравненно улучшилось, попросил:
— Ну, теперь-то, задним числом, ты можешь сказать мне, чем были вызваны твои переживания?
— Да, могу, — ответила Амапола. — Я тут поговорила с Луизой, подружкой нашего сына, и очень огорчилась. Знаешь, что она мне сказала? «Я ненавижу нищету, в которой выросла, и хочу иметь дорогую одежду, машину, дом как в журнале. И я добьюсь этого, я получу всё, чего хочу, быстро и сразу!» Представляешь, что у неё на уме? Эта девочка гораздо опаснее, чем я предполагала. Если она соблазнит Фреда, то сломает ему жизнь. Ей нужен не он, а его богатство.
— Да, теперь я понимаю, что тебя расстроило, — сказал Отасилиу. — А что же способствовало улучшению твоего настроения?
— Ты не поверишь, но я подсматривала в замочную скважину, когда они были вдвоём в комнате Фреда. Стояла битый час под дверью, и за всё это время они даже ни разу не прикоснулись друг к дружке, из чего я сделала вывод, что у них, слава Богу, вполне невинные отношения. По крайней мере, пока. А дальше время покажет. Если они сами не разбегутся в разные стороны, то придётся им помочь. Но сейчас я не вижу повода для беспокойства.