— Я здесь инкогнито, понятно? — с вызовом ответила Августа. — Я не мешала этому сброду веселиться. И если бы Женезия меня не разоблачила, вы бы ни за что не догадались о моём маскараде. Она украла у меня эту замечательную идею.
— Ложь! Ложь! – неистово закричала Женезия. — Эту идею подсказал мне сам Господь! От имени Господа я вошла в этот бордель, чтобы бороться с войском дьявола! Это священная война!
Роза приказала охранникам вежливо вывести самозванок из зала, и они, сопровождаемые смехом и улюлюканьем, вышли. Правда, Августа напоследок пригрозила Розе, что очень скоро добьётся закрытия борделя.
Едва успел утихнуть этот скандал, как тут же начался другой, который спровоцировал Феликс. Выйдя из винного погреба, он и Алешандре увидели, что Гума прощается со своими приятелями, собираясь идти домой.
— Ну, давай же! — подтолкнул Алешандре Феликса. — Сделай что-нибудь, пока он не ушёл!
Времени на раздумья у Феликса не было, и он, не мудрствуя лукаво, попросту пошёл навстречу Гуме, а когда они едва не столкнулись лбами, гневно окрысился на него:
— Ты куда прёшь, негодяй?! Совсем озверел?
Гума, естественно, стал доказывать ему, что всё было прямо, наоборот, между ними завязалась словесная схватка, в которой Феликс и нанёс главный удар.
— Ты шут гороховый, — насмешливо бросил он Гуме. – Изображаешь из себя гордеца, правдолюбца и рыцаря, а на самом деле не гнушаешься при случае взять деньги у женщины! Да-да, ты спокойненько взял деньги у Лилии, чтобы оплатить свои долги и убытки твоих дружков-рыбаков. А знаешь ли ты, откуда у неё появились эти деньги?
— Я-то знаю, а вам это знать ни к чему! — отрезал Гума.
— Слышали? — обратился Феликс к рыбакам. — Ему не хочется признаться перед вами, что он тогда воспользовался моими деньгами! Он скрыл от вас правду, но вы должны знать: это я дал деньги Ливии, это я оплатил его долги!
— Не слушайте его, он лжёт! – воскликнул Гума. – Ливии достались эти деньги от продажи отеля «Казино».
— Это она тебе так сказала? — засмеялся Феликс. – Значит, она обманула тебя, глупец! Ты, оказывается, ещё и глуп, тебя легко обвести вокруг пальца. Пойди, поговори с Ливией, теперь, я надеюсь, она расскажет, как просила меня помочь тебе выбраться из дерьма! Если бы я тогда не дал ей деньги, ваш кооператив приказал бы долго жить.
— Не верьте ему! — в отчаянии воскликнул Гума. — Он говорит это нарочно, чтобы унизить меня. Но я ему сейчас покажу!…
Он замахнулся на Феликса своим огромным кулаком, однако тот успел увернуться. Рыбаки тотчас же оттащили Гуму в сторону, не желая допустить драки.
А потом пришла Роза, и высказала Феликсу, своё неудовольствие:
— Мне не нравится всё это, сеньор Феликс. Вы посмели использовать мой праздник для того, чтобы унизить хорошего парня! Полагаю, вам сейчас лучше уйти отсюда.
Феликс тупо смотрел в пол, не смея поднять глаз на Розу, и тогда Алешандре сказал, взяв его под руку:
— Пойдём, папа, нам здесь больше делать нечего.
По дороге домой он горячо поблагодарил отца за оказанную услугу, и тот ответил с не свойственной ему сентиментальностью:
— Я сделал это, потому что желаю тебе счастья, сынок. Ради любви порой стоит идти и на гораздо, большие жертвы…
Войдя в дом, он, неожиданно для Алешандре, не стал подниматься в свою спальню, а повернул обратно, заявив, что ему нужно немного проветриться и кое о чём подумать.
Уже светало, когда Феликс вновь появился в комнате Розы – на сей раз самовольно, без всякого приглашения.
— Как вы посмели? Кто вас сюда впустил? – гневно уставилась на него Роза, а Феликс обезоружил её своей обаятельной улыбкой:
— Я пришёл мириться и просить прощения за тот досадный скандал. Прости меня. Давай снова перейдём на ты.
После этого он, не дожидаясь ответа, подошёл к Розе и страстно поцеловал её в губы.
Она далеко не сразу нашла в себе силы оттолкнуть его.
— Наглости тебе не занимать, — сказала она. – А теперь убирайся отсюда.
Он с укоризной покачала головой:
— Зачем сопротивляться тому, что сильнее нас? Ведь ты же хочешь меня так же, как и я тебя. Об этом говорят твои глаза!
— Уходи! — повторила Роза.
— Нет, не могу, — упёрся Феликс. – Ты сводишь меня с ума, ради тебя я готов на любое безумие.
— Попробуй сказать эти же слова своей жене. Может, она тебе поверит.
— С Адмой мы прожили много лет, — сказал Феликс, — и за это время стали соратниками, единомышленниками. Я не собираюсь её бросать. Но с ней меня связывает совсем не то, что связывает нас с тобой.
— Мы ничем не связаны, — твёрдо произнесла Роза, но Феликс ей возразил: