— Труд сплотит, новое смотреться будет лучше и скрытого смысла придаст больше, — коротко перечислила мама Зората, Заряна.
— Я не о том, — хмыкнул Зорат. — Не лучше ли Тьме принять роль навов и перевести кракалевн под свою власть? Тогда мы могли бы слать их друг против друга, а не тратить наших сил, как отец говорит.
— Тьме кракалевны не нужны, их разум далёк от разума Воплощений, значит, и повелевать им не получится. Можно принудить к работе, как раба, или инструктировать как зачарованную душу, но не добьёшься ни любви, ни инициативности. То же и с навами. Может быть поэтому Тьма их не любит, — Сурт приподнял телекинезом слетевшую с петель входную дверь и стал приделывать её на место.
— Пока что и к драконам она особой симпатии не проявила, — Заряна протиснулась между спиной своего самца и дверным проёмом. — Могла бы явить свою величайшую раскрученную силу, а не гнать нас на убой.
— Тьма такой же кобник, как и я, — Сурт повёл Заряну за лапу внутрь дома, пригласив и Зората хвостом. — Видишь, как тут всё чисто, если не считать этой парочки трупов, ничего не разграблено и почти не сломано? На физическом плане то, что я нашёл такой хороший дом с первого раза — это везение, а не результат наших стараний. Тьма тоже не работает своими лапами. Но я не искал идеальный дом, дверь-то я способен восстановить. А Тьма — кобник ленивый. Если бы её интересовали бедняцкие убежища, она не пожалеет других драконов — подождёт, пока дом отремонтирует до последней досточки кто-то другой и прибьёт этого другого, чтоб занять дом самой.
— Ещё время на вас тратить, — бросил уже находившийся внутри строения Варлад, изучая обстановку. Через убитых он просто перешагнул, заинтересовавшись обстановкой дома.
— Только это нас и спасает! — протянул Сурт с улыбкой, выходя к нему навстречу и отгораживая от него родных. — Нет, бедняцкими убежищами вы не заинтересованы. Нужно прославить себя в веках уникальным памятником, коего не было до сих пор. Как будто Тьмы не существовало в прежние эпохи и она появилась лишь сейчас.
— Для кого-то я и вправду нов, пропаганда Радвера сделала своё дело, — Варлад отошёл в сторону, предоставив большую часть комнаты во владение семьи Сурта.
— Радвер появился только недавно, о чём ты… А прежде Тёмные не подчинялись демиургам, почему бы им не сохранить в чистоте знания о Тьме? Только ты не расположен со мной разговаривать, лишь вдалбливать своё мнение в головы. Зачем ты пришёл сюда? Мой лоб не менее крепок, чем твой.
— Потому и пришёл, люблю трудные задачи, — черношёрстый архитектор прилёг на пол, положил передние лапы крест-накрест и уставился на Сурта буравящим взглядом. — Если ты не способен переубедить собеседника, внушай ему свою истину, со временем он сам найдёт аргументы, чтобы в неё поверить.
— Моя воля сильнее твоей, поэтому мне Тьма и не понадобилась, чтобы побеждать навов. Пошёл отсюда, насильник над мозгами, — Сурт решительно расправил крыло в сторону выхода.
— Если ты так в себе уверен, чего боишься? — Варлад и не подумал встать. — Наоборот, в городе врагов для защиты своей семье тебе полезно будет иметь могущественного сторонника.
— Каждый здравомыслящий крылатый — мой сторонник! А ты потерял совесть, задалбливая несогласных ровно теми же методами, что несовершеннолетние ратники, которые летают по домам старого материка, высматривая тех, кто ещё не погрузил пенис Радвера в своё горло до самой задницы, а только наполовину, в печёнки. Какая престижная работа для великого архитектора, для воплощения самой Безначальной Тьмы, сказать страшно! Больше нечем тебе заняться, частица Создательницы Вселенной, нет более важных дел, чем базарить о философии с драконами, что ремонтируют дом?
Зорат осторожно взял отца за крыло. Срываться на любого дракона таким образом было опасно, а на Воплощение — вдвойне. Кроме того, он не очень-то понял, почему его отец вдруг стал настолько раздражительным по отношению к Варладу.
— Те, кто не любят свою мать и хотят жить самостоятельно, изгоняются из семьи, — Варлад наконец встал. — Улетай прочь из Утгарда, Сурт, и покинь Нашар, если ты такой взрослый и можешь жить самостоятельно. Это наша земля, земля Тёмных, а не твоя, жалкий индивид.
— Наша? Легче сказать — «моя», раз уж Тьма ведёт себя как паразит, проникая в сознание дракона и подчиняя его волю своей, — Сурт вырвался из лапы сына, потеряв перо, и снова указал крылом на дверь. — А сейчас оставь мой дом и спи на обожаемой тобою земле. Можешь даже жрать её и носить в себе, пока не лопнешь.
— Два кобника могут спорить до посинения, — добавила Заряна, — каждый будет думать, что Вселенная сбросит врагу на голову кирпич, чтобы доказать правоту одного из своих созданий, но в итоге вы только тянете её в разные стороны без результата.