Спрашивается, как же этого достичь. Вот тут-то мы и подходим к поворотному моменту во всей истории человечества. Мы, к сожалению, слишком долго полагали, что победа социализма неизбежна. Эта ошибка привела к тому, что мы расслабились и в итоге оказались неспособны бороться за торжество своих идей. Социализм, конечно, неизбежен, но при одном условии, а именно — при наличии цивилизации. Нам просто как-то в голову не приходило, что нужно рассматривать историческую перспективу, в которой это условие может и не соблюдаться. Социализм, как я уже говорил, это вам не коврик, о который политики могут вытирать ноги, предварительно вырезав его ножницами из куска ткани себе по вкусу. Наступление эпохи социализма зависит от потенциала человечества, а это, между прочим, вопрос открытый. В привычных философских терминах и категориях его не решить. Вполне вероятно, что некоторые необходимые условия для возникновения социализма так никогда и не появятся, по крайней мере одновременно. Ну не соберется вместе достаточное количество людей с необходимым уровнем развития сознания и достаточным желанием изменить этот мир. Можно сказать, подумаешь, — не сейчас, так рано или поздно наберется критическая масса человеческого материала нужного качества. Только ждать этого момента, может быть, придется лет сто, если не больше, а как раз именно времени у нас сейчас и нет. За сто лет, вполне возможно, рухнет весь этот мир. Все то, что было создано человечеством за века и тысячелетия истории.
До сих пор я говорил в самых общих, отвлеченных терминах, и, наверное, это звучало не слишком убедительно. Так вот, я со всей ответственностью заявляю, что на данный момент мы находимся в практически безнадежной ситуации. Идеология революционного социализма существует в настоящее время лишь в виде разрозненных фрагментов и осколков. Мы погружены в темные времена. Мировой пролетариат инертен и словно впал в историческое оцепенение. Самое страшное, что рабочие разобщены и четко делят друг друга на принадлежащих к одному блоку или же к другому. Вдали, за горизонтом, на самом отсталом на планете континенте революционные ферменты провоцируют некоторое брожение. К сожалению, даже там революционные силы уже подавлены как извне, так и изнутри представителями государственного капитализма. С началом войны, как вы понимаете, ситуация вряд ли улучшится. Судя по всему, деградация гуманитарной составляющей цивилизации произойдет даже быстрее, чем распад государства. И к тому времени, когда два великих колосса начнут кромсать друг друга, порождая на свет сотни окровавленных лилипутов, вряд ли можно будет рассчитывать на то, что революционный социализм будет выступать в качестве одной из ведущих идеологий во множестве, несомненно, грядущих гражданских войн. Уничтожение большей части производственных мощностей на планете станет неразрешимой проблемой для всего человечества. Одна надежда на то, что государство разложится и деградирует быстрее, чем человеческая мораль и сознание. Тогда в противовес чудовищной несправедливости и неравенству государственного капитализма в людях сохранится сила воли и твердая убежденность в том, что так жить больше нельзя. Я полагаю, что при таком ходе развития событий массами, в первую очередь трудящегося населения, будет воспринято революционное сознание. Был ведь уже даже на нашей памяти случай, когда локомотив истории помчался с невероятной скоростью. Мы сами были свидетелями тех десяти лет, которые пронеслись как один день. И наоборот, тех считанных дней, каждый из которых был равен по значимости как минимум десяти годам. Опираясь на этот опыт, я смею предположить, что Ленин завтрашнего дня может появиться, стремительно обогнав за час целое столетие. Я лишь надеюсь на то, что революционная решительность и убежденность, равной которой еще не знала история, вычистит Землю, пройдется по ней, как метлой, освобождая ее от всей нечисти. И тогда все эти слова и мысли, сложные, заумные, трудные порой для понимания, найдут свой отклик в сердце даже самого дремучего и неграмотного крестьянина. Я верю, что настанет день, когда теоретик социализма не будет подстраивать свою мысль под язык масс, а наоборот, миллионы людей смогут легко, опираясь на свой жизненный опыт, умом и сердцем воспринять его идеи.